– Загадка Шервудского леса, – разулыбалась я и повернулась в сторону леса для того, чтобы возвратиться в лагерь.

– И заноза для Робина Гуда, – пробормотала себе под нос. – Подожди, – схватил он меня за запястье, и словно электрический разряд прошёл по телу. – Ты не можешь оставаться в братстве. Для тебя здесь опасно.

– Можно подумать, что для тебя безопасно, – улыбнулась я. У меня уже есть примерный план отступления из Шервудского леса в Ноттингем.

– Ты всё сама понимаешь. Сегодня я тебя увидел, а завтра кто-то другой, и он не будет так нежен, – он провёл рукой по моим волосам, пропустил локоны сквозь пальцы.

Он миллион раз прав. Пора бы уже осознать, что я в Средневековье, а не на слёте реконструкторов. Я об этом постоянно забывала. И даже Робин кажется мне милым парнем из Твери, переодетым под нашего кумира молодости.

– Я понимаю. Но сейчас уйти не смогу. Дай мне время, чтобы всё подготовить, – попросила его я. Он кивнул. – Мне будет нужна твоя помощь.

– Но до этого времени будешь находиться постоянно у меня под присмотром. Отлучаешься – приди скажи, чтобы я знал, где тебя искать, – теперь я кивнула, отзываясь на каждое его слово. – Спать будешь со мной.

Я вздрогнула и побледнела. Вырвала свой локон из ладони Робина. Собрала волосы в пучок, скрепила заколкой и натянула капюшон.

– Не бойся, не трону. И хочу, чтобы другие тоже не тронули, поняла меня? – разозлился Робин на мою реакцию.

Чувство благодарности к Робину затопило меня до самой макушки и грозилось перелиться через край. Я бросилась к нему на шею и поцеловала. В щёку.

Он же обнял меня и нежно поцеловал в губы, усиливая поцелуй. В голове поселилась восхитительная пустота. Я обмякла в его руках.

– В лагерь ты иди первая. Я пока не в форме, – я опустила взгляд. Гм, действительно пока лучше успокоиться, а то вольные стрелки остры на язык, и Робину перепадёт. Если решатся, конечно.

– Я не могу, – показала ему на замоченный котелок. – Я пришла сюда мыть посуду.

Он глубоко вздохнул. Я только хотела предложить погулять по лесу, как из-за спины послышался голос.

– Робин, Том, что это вы тут делаете? – ворвался в нашу идиллию возмущённый возглас.

13. Баллада тринадцать о том, как я произнесла пламенную речь

Проснувшись, я почувствовала себя сосиской. Я лежала, зажатая между Робином и Маленьким Джоном. Жар от них шёл неимоверный. Вдобавок ко всему, рука Робина по-хозяйски лежала у меня на груди. Я аж взмокла вся.

Я как могла, осторожно высвободилась из этих тесных объятий. Спустилась к костру и взяла чистый котелок. Мой путь лежал к злополучному ручью. На сей раз я хотела просто умыться и набрать воды для завтрака.

На обратном пути насобирала мяты и листьев малины, приготовлю вместо чая кларею. Для её приготовления нужно прокипятить воду с мёдом и специями, я добавлю мяту и листья малины. Подавать кларею нужно охлаждённой.

Насколько я помнила, овощей, яиц и молока у братства не было. Про дрожжи я вообще молчу.

Эх, мне бы сейчас в трактирчик и нажарить в нормальном месте вкуснющих лепёшек. Я же буду печь на раскалённых камнях пресные лепёшки типа просвиры или мацы.

Я проворно смешала в равных пропорциях муку с водой, добавила соль и замесила тесто. Выложила его небольшими лепёшками на горячие камни.

Тесто по краям стало затвердевать, потом подрумяниваться, потом отставать от камней. Я взяла чистую щепку, подготовленную заранее, подсунула её под лепёшку, уже готовую снизу и перевернула её на другую, ещё не пропечённую сторону.

Когда лепёшки были готовы, я повторила процедуру уже на других камнях, взятых из костра. Теста хватило на двенадцать небольших лепёшек.