– Не понимаю, как вы можете дружить с таким человеком… – сказала я, потому что грозило повиснуть неловкое молчание.

– Боюсь, вы слишком хорошего мнения обо мне, Лидия, – заметил Андрей. – Если я до сих пор не рассорился с Евгением, то, вероятно, не слишком‑то от него отличаюсь.

– Вы тоже считаете, что собаки умнее женщин?

– Нет, что вы, не в этом смысле! – Андрей настойчиво ловил мой взгляд. – По крайней мере, не всех женщин. Вы удивительная, Лиди, мне так легко с вами, будто мы знакомы всю жизнь. Не нужно никем притворяться и что‑то из себя изображать.

– А зачем вам кем‑то притворяться?

Андрей сперва, казалось, удивился такому вопросу, а потом в глазах его появилась хитринка, и он ответил:

– Я же предупреждал, чтобы вы не спешили записывать меня в противоположности Евгению. А впрочем, не будем клеветать на Ильицкого: он один из честнейших и благороднейших людей, которых я знаю. А знаю я его давно, с детства.

И тут я вспомнила, что с первого дня знакомства хочу задать Андрею один вопрос о его детстве. Точнее, о молодости его батюшки:

– Андрей, давно хотела спросить… вы говорили, что ваш батюшка знал Эйвазовых, едва они только въехали в усадьбу. Должно быть, он знаком был и с прежними хозяевами?

– Насколько я знаю, да… – отозвался он, – отец рассказывал о них кое‑что. Но, право, Лидия, история той семьи довольно печальна, а мне не хотелось бы омрачать этот момент.

Договаривал он уже совершенно интимным шепотом мне на ухо, так что мне действительно стало неловко. Немедленно выйдя из‑под навеса в дождь, я сказала:

– Я полагаю, нам лучше вернуться в дом, Андрей Федорович.

И, не оборачиваясь, поспешила по знакомой тропинке меж кустами сирени к выходу из парка.

--

[1] Игра наподобие бадминтона, в которую могут играть два и более человека.

[2] Имеется в виду орден Святого Георгия IV степени, самой низшей. Более высокими степенями награждались только высшие военные чины и за особенные заслуги перед Российской империей. Тем не менее орден Св. Георгия IV степени считался более престижным, чем, например, орден Св. Анны III степени.

[3] Одно из ключевых событий Крымской войны 1853–1856 гг.

10. Глава десятая

– Лиди, ты вся вымокла! – воскликнула Натали, едва я вернулась в дом.

Не слушая возражений, она схватила меня за руку и повела наверх. Вместе со мной вошла в комнату, но, закрыв дверь, взглянула на меня глазами, в которых стояли слезы и обида.

– Что случилось? – невольно спросила я.

– Ты еще спрашиваешь?! – Мне даже стало не по себе: в голосе подруги ясно звучала злость, и зла, судя по всему, она была именно на меня. – Мы договаривались играть по‑честному, чтобы Андрей сам выбрал, а ты… ты поступаешь нечестно! Отвратительно ты поступаешь! – Натали сжала кулачки. – Зачем ты осталась с ним наедине? Я видела, как вы обнимались под навесом!

– Натали… – начала было я, но замолчала, не зная, что и говорить.

Что я могла возразить? Разумеется, Натали все истолковала неправильно, но и я повела себя ужасно неосмотрительно. А что, если нас с Андреем видел кто‑то еще?!

А она продолжала смотреть на меня, едва сдерживаясь, чтобы не разрыдаться. Никогда прежде мы не ссорились столь серьезно. И я поняла вдруг, что эта ссора вполне может стать последней – вот тогда мне стало по‑настоящему страшно.

– Ты хочешь, чтобы я уехала и не мешала вам с Андреем? – спросила я тогда вполне серьезно.

Если бы она сказала: «Да, хочу», я бы и впрямь уехала. Да, мне очень нравился Андрей. Может быть, даже больше, чем нравился, но… Натали единственный мой родной человек в целом мире. Единственный, кому я могу верить, даже несмотря на нашу ссору. А Андрей… наверняка это все несерьезно и скоро пройдет.