- Кейрат, вы там палочкой, что ли, воспользуйтесь, - крикнула я ему вслед.

- Что бы я делал без ваших советов! – он появился, разгибаясь из-под ветвей, с перекошенным лицом. – Вы специально придумали эту экзекуцию для нерадивых студентов, да?

- Вообще-то, нет, - ответила я. – В смысле, не я придумала. - Дождавшись, когда на лице Торнсена мелькнет недовольство, я продолжила. – И не для того. Мы по-прежнему очень мало знаем о тварях. Вы заметили, что эти экскременты практически не воняют?

- Не заметил. Я не дышал рядом.

- Напрасно. Они действительно почти не имеют запаха. А это говорит нам, что выпени не питаются животной пищей.

- Вы хотите сказать, что они травоядные? – на лице парня промелькнуло удивление.

- Какая разница, чего я хочу? Да, они травоядные.

- А зачем им тогда?.. – Торнсен потряс растопыренными пальцами у себя перед носом, видимо, изображая клыкастую морду.

Я пожала плечами.

- Идемте, Торнсен. Вы же не хотите завтракать прямо здесь?

- Я уже вообще не хочу завтракать, - буркнул он.

Надо же, какие мы чувствительные! Ладно, мне больше достанется.

Разумеется, он соврал. Мужики всегда обещают: «Да чтобы я?! Да ни за что!» И что? Я еле успела спасти от рук Торнсена последний кусочек сыра!

По дороге я нарвала ароматных трав и веточек, Кейрат развел небольшой костерок, и теперь у меня в руках была кружка с божественным отваром. Я привалилась спиной к гигантскому дереву, глядя на лучи солнца, просеивающиеся сквозь хвою, и в душе моей булькали пузырьки счастья. Много ли нужно человеку? Хороший завтрак, целительный горный воздух, пропитанный запахом мхов и смолы, тишина… Хорошо!

- Что? – спросил Торнсен.

- Хорошо, говорю. А вы знаете, Торнсен…

- Кейрат.

- Хорошо, - мой взгляд зацепился за характерную проплешину среди веток. – Если знаете – то «Кейрат», если не знаете, то «Торнсен».

Вообще-то я хотела поделиться идиллией на душе, но если мы тут в игры решили поиграть…

- Так нечестно! – возмутился студент.

- Ха! Не в вашем положении торговаться, - напомнила я.

- Ладно, говорите, что там я должен знать, - обреченно согласился он, сыто откидываясь прямо на траву и закладывая руки под голову. Слабый ветерок ворошил его чуть золотистые пряди. Сбоку было особенно заметно, что Торнсен – не лей. Вот на профиль Сафониэля можно любоваться бесконечно. Это идеальное произведение природы! А у Торнсена нос был… крупный. И подбородок мощный, выдающийся. Упрямый подбородок. Неидеальные по отдельности черты при этом складывались в удивительно гармоничное и очень мужское лицо.

…Всё-таки когда он лежит, он не так подавляет, чем когда стоит. Хотя, когда у него стоит, он и лежит как-то… подавляюще…

Это всё избыток магии! Нужно срочно помагичить. Забрести подальше, и долбануть так… Чтобы разогнать всех тварей в округе. Но это очень далеко нужно зайти. А то кого я буду изучать?..

- …Видите, во-он там, немного левее солнца, - вернулась я в реальность, - заломанные ветви. Кто это был: воплежуть или косорыл?

Торнсен одним резким движением перетек в сидячее положение, повернувшись ко мне спиной с мощными плечами. Косая сажень везде.

- Я бы, конечно, мог вспомнить, что вы вчера видели косорыла, и сказать, что это он, - начал студент, на секунду развернувшись ко мне корпусом.

- Но?..

- Не погоняйте, Джелайна, не запрягали, - рассмеялся он, и глубокие складки-ямочки прорезали его щеки. – Но я уверен, что это воплежуть.

- Даже уверены?

- Более того, это был напуганный воплежуть. Видите, «туннель» пробит горизонтально. Обычно воплежуть в лесу летает ниже, там где уже нет ветвей, одни голые стволы. А здесь он ломился через ветви, надеясь уйти от опасности. Причем, серьезной опасности, иначе бы он просто взлетел над кронами.