Неужели… Вспомнил меня?

Нет. Нет. Нет же.

Только не это.

— У нас разница в три года, и я не считаю нужным придерживаться глупого официоза вне занятий, — заявляет, никак не меняясь в лице.

Облегчённо вздыхаю.

Настолько, что это не остаётся незамеченным.

— Всё в порядке? — сводит брови на переносице, внимательно оглядывая меня.

— Ещё как, — уверяю его, снова самодовольно улыбаюсь.

Счастью нет предела. Не узнал.

— Значит, имею полное право называть тебя Матвеем? — игриво щурюсь.

— Да, без проблем, — пожимает плечами, давая карт-бланш.

— Хорошо, Матвей Мирославович. Обязательно, — нарочно выговариваю полное имя и отчество.

Для чего? Мне бы самой знать.

А в целом, не удивительно такое его предложение. Разница в возрасте и правда мизерная. Тема проекта такая, что нам буквально необходимо стать ближе… Хотя бы таким образом. Да и учитывая, сколько у Матвеева друзей среди студентов… Ему точно не привыкать.

— Сегодня начнём с… — бросает на меня задумчивый взгляд.

— С конца, — делаю паузу.

Кто знает, может такой с виду серьёзный и рассудительный Матвеев сейчас в полном серьёзе спросит «с чьего»? Даже не удивлюсь. Даже юмор некоторых из моих однокурсников до сих пор остался на уровне девятого класса, первых уроков по половому воспитанию и эбонитовой палочки.

Молчит.

Ну, уже радует.

— К примеру? — задаёт вопрос, реагируя на моёдлительное молчание.

— Хочу сегодня поговорить о том, как заканчивается любовь, — от слов на душе тяжелее становится, пусть и пытаюсь никак внешне не выдавать собственных чувств.

— Интересно, — хмыкает и теперь полностью переводит внимание на меня. — У тебя сегодня пессимистическое настроение? Так сразу и не скажешь.

— Конец любви не всегда что-то плохое. Иногда, наоборот, начало нового и прекрасного.

— В твоём случае так? — переходит на личности.

— Нет, — уверенно отрезаю.

Зачем врать?

Не комментирует. Даёт время собраться с мыслями и начать размышления.

— Любовь заканчивается там, где хоть один перестаёт в неё верить.

— В неё необходимо верить?

— Конечно, иначе она испарится сразу же.

— Каким образом? — удивляется Матвей.

— Смотрите. Всегда можно приписать этому чувству другой характер. Влечение, привязанность, зависимость, привычка. И если перестать верить, что между двумя людьми самая искренняя любовь, то начинают смело приписывать вышеперечисленное. Почти каждое может найти отклик в любых отношениях.

— Значит, для тебя «любовь» не равнозначна совокупности этих чувств?

— Нет. Вообще другое. Неописуемое и необъятное. Его нельзя описать словами. Лишь самому почувствовать на себе.

— Ты, выходит, знаешь, о чём говоришь? — ухмыляется Матвеев, подбираясь всё ближе к моей искренности.

— К сожалению, да, — прячу эмоции за улыбкой. — Так вот. Иногда любовь исчезает сама.

— Как это?

— Живёшь с человеком и понимаешь, что больше ничего не чувствуешь. Пусто там, где раньше горело жаркимпламенем, — грустно заявляю я.

— Разве в таком случае были вообще чувства? — своими вопросами продолжает помогать мне найти ответы и сделать выводы.

— Конечно. Иногда люди не понимают, что отношения – это буквально работа, которая должна выполняться равносильно. Если одно звено проседает – второе не сможет вечно тащить на себе. Или, к примеру, когда в процессе совместной жизни и прожитых лет люди меняются и становятся несовместимыми. Думаю, очень сильно касается влюблённых, которые вступают в отношения молодыми.

— В них появляются качества, с которыми партнёр мириться не хочет?

— Ага. А ещё иногда играет роль притворство. Когда партнёр изначально специально выдаёт себя за того, кем не является, чтобы угодить предмету обожания.