— И что это наша невестка сидит и скучает в гордом одиночестве?

Ко мне пожаловал Арсений с тарелкой, полной кусочков сладкого сочного арбуза.

— Отдыхаю, — я беспечно пожала плечами и приняла угощение, — спасибо.

Было вкусно, но грустно. Однако я уже привыкла держать эмоции под замком. Сначала, когда после аварии рядом остался только Матвей, не терпящий женских…вернее только моих слез. Потом долгое время как робот в режиме работа-дом-работа. Потом Марат. В общем, у меня было предостаточно времени и поводов, чтобы научиться сдержанности.

— Как дела у матери? — спросил он, устраиваясь на соседнем шезлонге.

Хотелось ответить «в плену у чудовища», но вместо этого покачала ладонью, мол и то ни се и скупо ответила:

— Без изменений.

— Может, вам поменять лечащего врача?

Если бы я только могла.

Нет, к самому врачу и клинике у меня не было ни вопросов, ни претензий. Они делали все, что могли, обеспечивали такое лечение, что о лучшем даже стыдно было мечтать. Но тот факт, что Матвей и его люди крутились поблизости и могли в любой момент добраться до матери, делали меня уязвимой.

Конечно же, я не посмела об этом сказать. Вместо этого поддерживала разговор, отвечала на вопросы, улыбалась.

Постепенно к нам подтянулись остальные братья, включая Марата. Который бесцеремонно уселся рядом со мной на шезлонге, еще и ноги мои к себе на колени положил, не догадываясь, какого труда мне стоило не вздрагивать от его прикосновений и пытаться удерживать стаи бешеных мурашек, готовый носиться по моему телу вдоль и поперек.

Это просто отдельный вид пыток, иначе и не скажешь!

И хотя братья не задавали каверзных вопросов, не пытались нас на чем-то подловить, просто интересовались как наши дела, как живем, все ли у нас в порядке, я все равно чувствовала себя так, словно вышла на тонкий лед. Зато Марат вел себя настолько естественно, будто для него в порядке вещей вот так вот прикасаться ко мне.

Пряма куда деваться, настоящий муж.

Если так и дальше будет продолжаться, то я точно чокнусь за этот год.

Разговор плавно перетекал с одного на другое, а потом кто-то спросил неожиданное:

— Вы еще о детях уже задумывались?

— Что? — я растерялась, — нет!

А Марат безмятежно сказал:

— Не переживайте, как только у нас получится – вы узнаете об этом первыми.

35. Глава 9.2

Кажется, его в этой ситуации ничего не волновало, а вот я покраснела до кончиков волос и очень надеялась, что стая Ремизовых решит, что это от смущения. Что я сижу тут одна такая девочка-девочка среди толпы самцов и изо всех сил смущаюсь.

На самом деле мне было стыдно за то, что всех обманываем. Так стыдно, что готова провалиться сквозь землю. Как смотреть им в глаза, если знаю, что в нашем случае никаких детей нет и быть и может? И что через год наше знакомство останется в прошлом?

— Дети – это хорошо, — глубокомысленно выдал Марк.

— Так заводи.

— Я бы завел, но не с кем, — он развел руками, — не с мимолетными же… богинями вить семейное гнездо.

— Пфф, — усмехнулся Марат, — это теперь так называется? Мимолётные богини? Я бы назвал немного иначе.

Марк даже не подумал смущаться:

— У нас тут вообще-то юная леди, если вы забыли. Поэтому я просто пытался подобрать приличный эквивалент.

— Такой себе эквивалент, — хмыкнул Ярослав, — но ты прав. Леди знать о твоих похождения совершенно не обязательно.

От меня не укрылось, как многозначительно переглянулись между собой братья Ремизовы. Видать, все совсем плохо было. Даже любопытно стало, но спрашивать постеснялась. Не так давно и хорошо я их всех знаю, чтобы задавать такие бестактные вопросы.