По мне так никакой не обалдуй, а весьма привлекательный мужчина…

— Почему бы тебе не похитить ее? Увези за океан, женись, — предложила я, чувствуя, что сердце в груди колотится как-то неправильно, не так.

— Думаешь, я не пытался? — он с досадой качнул головой, — она отчаянно боится разочаровать семью и навлечь на себя родительский гнев.

— Попахивает дремучим средневековьем.

Впрочем, не мне об этом судить. В богатых семьях отпрыски часто становятся заложниками традиций и чужих обязательств. Особенно девушки.

Тем временем Марат глухо продолжал:

— В их семье слово отца – закон. И он ясно дал понять, что примет все возможные меры, чтобы не допустить нашего сближения. Вплоть до насильной выдачи замуж за того, кто ему будет угоден.

— А в итоге женишься ты…

— Да. Ирония судьбы. В итоге вынужден жениться именно я.

— Она, наверное, была расстроена, когда узнала об этом.

— Не то слово. Рыдала так, что еле успокоил, — угрюмо сказал Марат, — боится, что я ее разлюблю, если буду с тобой…

— А ты собрался разлюбить? — не удержалась я, за что была награждена тяжелым осуждающим взглядом.

— Я не собираюсь ни разлюблять ее, ни спать с тобой.

Самое смешное, что в этот момент я почувствовала не облегчение, как должна была, а неожиданную обиду. Будто мной пренебрегли, и будто мне на это не плевать.

— Не злись, — выдавила скованную улыбку, — Я просто уточняю твои планы.

— Планы такие. Мы год изображаем из себя счастливую семью. Живем вместе, но при этом не суем нос в личную жизнь друг друга, а потом тихо-мирно разводимся и каждый идет своей дорогой. К этому времени Аля закончит магистратуру, вырвется из-под родительской опеки, и я смогу на ней жениться. Ты же получишь такие отступные, что не будешь никогда и ни в чем нуждаться. Всего год, Есения, без обязательств и принудительных контактов, а потом каждый заживет той жизнью, которой захочет. По-моему, прекрасный вариант.

Ремизов был прав, это идеальный расклад, за который в другой ситуации я бы ухватилась руками и ногами, но Матвей убьет меня, если узнает об обмане. Просто вздернет на первом попавшемся столбе и меня, и мать.

Поэтому я аккуратно ответила:

— Мой брат нацелен на более долгосрочное сотрудничество. Вряд ли ему понравятся перспективы через год остаться ни с чем.

— Ну, во-первых, начнем с того, что он не узнает, если мы ему об этом не скажем. А, во-вторых, почему ни с чем? У него будет целых двенадцать месяцев, чтобы проявить себя. Поверь, это достаточный срок, чтобы добиться многого, особенно с его исходными данными. Но если за это время он ничем не блеснет, не произведет впечатления, то отец и братья выпрут его с поста, даже если мы с тобой будем женаты по-настоящему и обзаведемся целым выводком спиногрызов.

4. Глава 1.4

Я непонимающе уставилась на своего будущего мужа, а он как ни в чем не бывало продолжал:

— Ремизов-старший держит свое слово и выполнит все договоренности, заключенные при жизни твоего отца, но дураков у нас не любят. Так что, если Матвей думает, что наш брак — это гарантия вечной неприкосновенности, то очень зря, — хмыкнул Марат, — ему придется изрядно напрячься, чтобы его начали воспринимать всерьез, а не просто как мальчишку, которому все досталось на халяву после гибели серьезного папаши.

Че-е-ерт…

Не то чтобы я радела о братском благополучии, но точно знала, кто останется виноватым в случае провала.

— Он будет…недоволен, если узнает.

«Недоволен» не передавало и одной тысячной возможной реакции Мета, в случае если все раскроется.

Ремизов нахмурился:

— Ничего, потерпит. Кстати, я наводил справки о ваших взаимоотношениях. Это что-то странное. Он шикует в роскошном семейном особняке, а ты мыкаешь на двух работах и проживаешь в убогой пятиэтажке, — Ремизов кивнул на мой дом, возле которого мы как раз притормозили, — и при этом брат контролирует твою жизнь.