Эйдан повалил ее на диван прямо в гостиной, стиснул клещами-пальцами шею, отчего в глазах потемнело. Амелия захрипела. Заметила боковым зрением, как поспешили схорониться подальше слуги.

Добившись нужного ему эффекта, муж разжал хватку, дав Мэл глотнуть немного воздуха.

— Слушай меня, — прошипел в ее распахнутые от ужаса глаза, продолжая нависать над ней и придавливать к дивану своим весом. — Если ты еще раз посмеешь попытаться опозорить меня и мой род, тебе не жить… — Не жить? Лучше умереть, чем жить так, подумала Амелия, не сопротивляясь, но и не собираясь играть по его жестоким правилам. Пусть лучше убьет, чем жить так. — А еще я разберусь с твоим отцом! — От этих слов она вздрогнула. Эйдан довольно осклабился. — Я уже отправил своих людей в ваше поместье. Прямо сейчас они устраиваются на работу к лорду Грерогеру и будут там ждать моей команды. Попробуешь сбежать — твоему отцу конец. Подавится куском и задохнется, упадет с лошади и сломает себе шею — неважно. Овечий король уже отжил свое — никто не удивится. Я понятно говорю? — Он снова встряхнул ее, впившись пальцами в шею.

— П-п-понятно, — выдавила Амелия, хватая губами воздух.

Грохнули входные двери.

— Что здесь происходит?! — рявкнул знакомый голос с порога.

У Мэл сердце зашлось от облегчения. Свекор, лорд Бриверивз, взрослый, мудрый человек, член Королевского Совета. Он вразумит сына, конечно же, тоже не захочет огласки, но, возможно, даст ей тихо уехать к отцу…

— Эта дрянь жаловалась на меня в СБ! — скатившись с нее и встав на ноги, вкратце обрисовал отцу суть дела Эйдан. — Обвиняет в изнасиловании! Идиотка!

Кашляя и держась за горло, Амелия сползла с дивана, оставшись на ковре на коленях, опираясь о мягкое сиденье плечом. Ее била крупная дрожь.

В комнате вдруг повисла страшная, гнетущая тишина. Должно быть, старший лорд Бриверивз был шокирован словами сына.

Однако, когда Мэл нашла в себе силы поднять голову, то она встретилась с полным ярости взглядом, направленным не на Эйдана, а на нее.

— Тупая курица, — бросил тот, шагнув ближе.

Амелия втянула голову в плечи, ожидая удара, но Корелл Бриверивз остановился, не дойдя до нее нескольких шагов. Обратился к сыну:

— Я думаю, мне не нужно объяснять тебе, что это не должно повториться. Ты муж, и твоя задача — вбить в голову жены хотя бы немного мозгов.

Вбить…

— Не беспокойся, я ее проучу, — серьезно пообещал Эйдан и, больно сдавив пальцами ее предплечье, вздернул Амелию на ноги. — Пошла, я сказал! — Толкнул к лестнице. — И помни, что ждет твоего папашу, если хоть пикнешь!

Настоящее время

Монтегрейн-Парк

Во сне Эйдан снова привязывал ее к кровати. Она билась в его руках, превратившихся в когтистые лапы, а он смеялся, снова и снова до крови полосуя ими ее тело.

Проснулась Амелия сразу по двум причинам: от своего истошного крика и от настойчивого стука в выходящую в коридор дверь. Вскочила, рывком сев на кровати, словно ее ошпарили, и судорожно дыша. Ночная сорочка пропиталась холодным потом и неприятно холодила кожу, волосы липли к вискам.

Мэл бросила взгляд на окно. Сквозь светлые шторы пробивались лучи восходящего солнца — только рассвет. Однако, несмотря на ранее утро, настойчивый стук в дверь повторился.

Какой стыд, должно быть, она перебудила весь дом. Амелия шумно выдохнула, проведя ладонью по влажному лицу. Кожа была холодной и липкой.

Повернула руки ладонями вверх — шрамы на запястьях покраснели и вздулись. Видимо, она растерла их во сне, пытаясь снять несуществующие путы. Как долго Эйдан будет продолжать мучить ее даже после своей смерти?..