- Ну раньше-то шила... - он убедительно-одобрительно протянул последнее слово. - Ты вспомни, какие костюмы были у Макса в детском саду!

Угу, были. Но тогда Игорь как раз сам и говорил о том, что лучше купить, чем сидеть сутками над швейной машинкой. Странно, что этого он не помнит, а сами наряды помнит...

- Я тогда была глупая и наивная, мне казалось, что во всё надо вкладывать частичку души и всё прочее, - я жёстко усмехнулась, прекрасно понимая, что провоцирую бывшего мужа на негатив. - Теперь я так не считаю. Купить проще - меньше сил, нервов и никакой души.

Игорь терпеливо вздохнул, понимая, что разговор уходит куда-то не туда.

Да, говорить со мной достаточно тяжело - любое неосторожное слово с его стороны, и можно из мирно беседующих экс-супругов превратиться в ненавидящих друг друга бывших. Но я больше не хочу подбирать нужные слова и интонации, как делала это раньше... Во мне осталось единственное восприятие нашего общения - я могу только отвечать. На резонирующие мне фразы вполне адекватно, на вызывающие диссонанс - негативно. Всё. На большее сил просто нет...

- Ну... Тебе виднее, Юль, - тихий голос Игоря показался чуть разочарованным.

Ненавижу эту безнадёжность в его тоне... Всегда ненавидела. Словно это не искренние сожаления, а лишь вежливое сочувствие. Впрочем, и на том спасибо...

- Докурил? - спросила резче, чем хотела.

Секундное замешкавшееся молчание...

Залпы салютов в трубке...

- Почти, - Игорь грустно усмехнулся. - Ладно... Детям привет...

- Передам, - я даже не старалась скрыть облегчение в голосе. - Пока.

Нажала отбой, не дожидаясь его прощания. Чувствуя лёгкое головокружение, уткнулась лицом в распластанный по столу локоть, зажмурилась, с трудом сглатывая неприятную солоноватую слюну, от которой занемел весь рот...

7. *7*

Горячие слёзы обожгли сгиб руки сквозь щекочущие кожу ресницы. Сердце зверем выло в груди, виски ломило от головной боли, ладони стали горячими и сухими и вовсе потеряли чувствительность.

Господи, ну вот зачем?! Как всегда - не вовремя, ни к месту, бессмысленно. Только ощущение бесконечной вековой усталости и разрывающей душу тоски...

Наверное, вот сейчас я бы легко уснула. Состояние после разговора - словно меня переехали катком: ни моральных сил, ни физических, дикое желание не думать и не анализировать, ибо я, как всегда, говорила не то и не так, могла бы лучше и увереннее... Проще в такие моменты остановить время, выпасть из жизни. Просто вырубиться лицом в подушку, заглушая собственные рыдания и не пытаясь бороться с поглотившим внутренний мир мраком. А через пару часов проснуться, встать, когда наконец схлынет эта удушающая волна чувств, обычно оставляющая после себя лишь грязь, щепки и тину на берегу души...

А почему бы и нет, собственно?

Поднялась на ноги. Устало прошоркала в комнату, сходу свернула в спальню сына.

- Макс, я прилягу на полчаса. Нехорошо себя чувствую, - я даже не посмотрела на него, опасаясь встретить в его взгляде непонимание или осуждение. - Тебе если пора - ты иди. Только хоть иногда пиши, что у тебя всё хорошо...

- Мам! - Макс позвал с такой тревогой в голосе, что меня невольно затопило глубокое чувство благодарности за его неравнодушие. - Может, помочь чем? Ну хоть... - энтузиазма в его тоне явно поубавилось. - Хоть посуду на кухню перенести...

Смешной. И напрягаться не любит, да. Но порыв я оценила...

- Перенеси, - я уже повернула ручку, открывая тёмную комнату, где температура оказалась гораздо ниже - я снова забыла закрыть форточку после проветривания. Впрочем, тем лучше... - И стол на место поставь, сынуль. Больше ничего, - я всё-таки оглянулась. - Толкни, когда уходить будешь... И спасибо, Макс...