Фон Херварт мне явно обрадовался.

– Барон! – приветливо улыбнулся он, выйдя из-за стола мне навстречу. – Рад вас видеть! Давненько вы ко мне не заглядывали.

Он деликатно взял меня под локоть и бережно направил в сторону кресел у камина.

– И я рад вас видеть, ваше преосвященство, – сказал я усаживаясь. – Потому и заглянул, что давно не заглядывал.

– Предположу, что у вас образовалось ко мне какое-то дело, – проницательно усмехнулся он.

– И ошибётесь, – усмехнулся я в ответ. – Какого-то серьёзного дела у меня нет, я действительно заглянул, чтобы засвидетельствовать своё почтение. Ну и заодно решить несколько мелких вопросов, однако ничего серьёзного или срочного.

– Если мелкими вопросами не заниматься, они вскоре становятся крупными, – философски заметил епископ.

– Чайники нужно давить вовремя, пока они не выросли и не стали паровозами, – блеснул я мудростью иного мира.

– Вам не откажешь в остроумии, барон! – радостно закхекал епископ, и я вспомнил, что именно так фон Херварт и смеётся.

Почему-то из всего духовного богатства моего старого мира я смог здесь пустить в дело только несколько заезженных острот. Ни научные открытия, ни философские откровения, ни, наконец, шедевры культуры мне совершенно не пригодились. Поневоле задумаешься, отчего так – то ли со мной что-то не то, то ли тот мир не так уж и богат духовно.

– Ну так что у вас за мелкие вопросы, барон?

– Прежде всего вопрос, который наверняка волнует не только меня, ваше преосвященство, а именно проблемы с войсками императора…

– Не хочу даже слышать ничего об этом, – страдальчески сморщился фон Херварт. – Вы правы, этот вопрос волнует не только вас, но и меня, и даже монсеньора.

– И что, архиепископ Рижский не в силах ничего с этим поделать? – удивился я.

– Увы, – развёл руками епископ. – Мы уже не раз пробовали призвать их к порядку, но в ответ каждый раз получали только пустые отговорки и ничего не значащие заверения. Скажу вам больше: по нашей просьбе сам папа выразил императору свою озабоченность, и император пообещал разобраться.

– И что? – спросил я, без труда догадавшись, каким будет ответ.

– Император пока разбирается, – саркастически усмехнулся фон Херварт. – У его величества забот много, до маленькой Ливонии руки ещё не дошли. Конечно, в Дерпте и тем более в Риге всё спокойно – в городах живут только офицеры, и они больших проблем не доставляют, но вот те отбросы, которые у них по недоразумению называются войсками… Бароны буквально стонут, и всё это начинает заметно сказываться на церковных доходах. А кстати, – вдруг задумался он, – почему же тогда от баронства Раппин выплаты не уменьшились?

Я не знал, что ответить, но похоже, что епископу мой ответ и не требовался.

– Мне казалось, причина в том, что у вас этой проблемы нет, – с лёгким недоумением продолжал он, – но, оказывается, вы тоже страдаете. Однако на ваших доходах это почему-то никак не сказывается.

Догадаться о причинах такого парадокса для меня не составило ни малейшего труда, но фон Херварт и без меня не затруднился с разгадкой.

– И мать Тереза туда же, – с отвращением сказал он. – Вот уж от кого я не ожидал подобного. И это настоятельница монастыря… чего тогда можно было ждать от мирян?

– Прошу прощения, что огорчил вас, ваше преосвященство, – осторожно сказал я.

– Ах, оставьте, барон, – махнул он рукой. – Вы здесь определённо ни при чём. Что же касается вашего вопроса, то могу лишь повторить то, что уже сказал ранее: я не имею возможности помочь. И архиепископ вам тоже не поможет.

– А знаете, ваше преосвященство, вы только что навели меня на мысль, – я по мере сил изобразил выражение внезапного озарения. – Я сейчас как раз лечу к императору…