– Такому палец в рот не клади!

Худой, держась за ушибленный бок, ошарашенно смотрел на пасть, застывшую в жутком оскале. Клевец так и торчал из морды поверженного монстра.

– Такому в рот ничего не клади. А вон тому, – я кивнул на топтуна, – Вообще без разницы что харчить, худого пацана, или толстенную кирпичную стену, зубы не ломаются и не тупятся. Единственно, что если стена очень толстая, то не станет он сквозь неё ломится, понимает, что долго это и с энергетической точки зрения не целесообразно.

Добыча оказалась не ахти, пять споранов, четыре плюс один, – жиденько. Я рассчитывал ещё и на горошину сверху. Это хорошо, что патрон не пришлось тратить, а то настроение было бы испорчено надолго. Потрошение спорового мешка старшего заражённого я доверил новичку, и когда тот не обнаружил заветного жёлтого шарика, то сам запустил руки в серую массу и самым тщательным образов просеял её сквозь пальцы, – ничего.

Глотнул живца и автоматически протянул флягу Худому, тот тоже сделал глоток. Ещё сокрушаясь о несбывшейся надежде, я всё же обратил внимание на вполне здоровый вид напарника. После базы муров обычная доза не принесла парню нужной бодрости, и не без удивления я окончательно привёл его в чувство лишь глотком уксусного раствора более редкого спорового тела. А тут, самая что ни на есть стрессовая ситуация, и он особо не нуждается в допинге, – очень странно. Недоумение было настолько глубоким, что в задумчивости я даже перестал печалиться о упущенной выгоде, и вернулся к действительности лишь потревоженный этим странным типом:

– Мне кажется, что опасно вот так запросто идти по дороге у всех на виду, как Вы думаете?

На «Вы» это приятно, есть в подобном обращении что-то… подобострастное, особенно когда в ответ бросаешь снисходительное «ты». Признаться, где-то в глубине души я понимаю, что эта удовлетворённость выдаёт собственное латентное чинопочитание, готовность пресмыкаться перед сильными, но ничего с собой поделать не могу. Хотя почему не могу, – очень даже могу:

– Знаешь…, дружище, выкать будешь девкам в борделе, они любят такое, а ко мне обращайся по прозвищу и на «ты», – О! Как сильно сказал, – На счёт дороги, суждение твоё неверное. По торному пути двигаться гораздо быстрее чем по целине. На кластерах траву никто не косит и за месяц или даже два она вымахает минимум по пояс, там и идти тяжело, и невидно ни черта, а самих нас легко обнаружить по колышущейся траве.

Однако, зерно сомнения было брошено на благодатную почву, я и сам опасался проходить через населённые пункты по сквозным магистралям, но порой, например, сейчас выбирать особо и не из чего. Взглянув на карту, прикинул альтернативу: срезать несколько километров пути через лесной массив с небольшой точечной застройкой в самой его середине. Судя по карте ни болотин, ни речушек с оврагами там быть не должно, а беглый визуальный осмотр стены леса, виднеющейся неподалёку, окончательно убедил двинутся именно в этом направлении, – высокие сосны, это наверняка бор, ходить среди коричневых великанов, источающих на жаре терпкий аромат, сплошное удовольствие.

Едва мы двинулись, где-то за спиной на приличном расстоянии раздался выстрел. Худой посмотрел на меня, в глазах мелькнул испуг. Хороший рефлекс, заражённых он не испугался, а вот присутствие вооружённого человека по близости явно взволновало недавнего пленника. Не прошли мы и десяти метров, как выстрел повторился и почти сразу прозвучала целая серия коротких, по два выстрела, очередей.

– Кто-то нарвался на заражённых, – я решил немного успокоить напарника, – Судя по всему один, а раз грохочет автоматом, то либо из «свежих», либо отбился от своего отряда.