— Сядь!

Я и не думаю протестовать, сажусь на краешек стула, больше не лезу с вопросами, хотя у меня их тонна.

И хотя меня изнутри всю трясет, я могу еще отлавливать странные мысли, которые возникают в голове. Например, насколько это дико, что мы со Святым сейчас вдвоем. Это как-то противоестественно, есть же люди, которые никогда не должны оказаться вместе да еще и наедине. Да даже сказать “мы” про меня и Брина это уже дичь.

— Телефон!

— Что? — Вздрагиваю от его голоса. Сама себя не слышу.

— Дай. Мне. Свой. Мобильный.

Я даже не думаю спорить или спрашивать, зачем ему мой айфон. Молча кладу его на стол.

Свят быстро проводит пальцем по экрану, чему-то удивляется. Вижу, как скривились его губы. Брин очень красивый, такой холодной и пугающей красотой. От него хочется спрятаться, но не любоваться.

— Пока я не озвучил свое желание, у тебя есть возможность отказаться, Даша.

— А Лиза? — срывается вопрос с губ. — Что… что с ней будет?

— То, что и должно. Она окажется на улице, где ее место.

— Кто так решил? Ты? — Меня распирает возмущение, я забываю, почему я здесь. Какое у него вообще право судить? Она не виновата, что у нее такой отец.

— А разве я сказал, что в этом ее вина? Мякишева — воровка, подставила весь лицей.

— Неправда! Она не хотела! Ее…, — вбираю в себя воздух да так и остаюсь сидеть с открытым ртом.

— Договаривай! — требует Брин. — Что “ее”?

Ее заставили! И скорее всего, ты и заставил! Но я не могу это сказать вслух. Я сама до конца не знаю, что происходит с Мякишевой. Почему она мне не отвечала сегодня и что скрывает от меня.

— Доверяешь ей? — Свят очень пристально, не скрываясь рассматривает меня. Я снова чувствую себя как на эшафоте.

— Да.

Брин кривится, будто ожидал другой ответ. И, наверное, мне нужно признать, что у нас с Мякишевой не так все радужно, мне нужна ее поддержка, а Лизы нет рядом. Но я никогда не предам ее. Никогда.

— Тогда тебе придется выполнить мое желание. Пока только одно.

— Какое?! Скажи уже!

— Не терпится? — он откровенно издевается над моей беспомощностью. — Для начала — никто не должен знать о них знать. Откроешь рот — наша игра прекращается, и Мякишева отправляется на улицу.

— Согласна! — зло бросаю и только потом вспоминаю про угрозы Шацкой. Но Марика сейчас далеко.

— Через два дома отсюда есть бар, забегаловка. Тебе нужно туда прийти и встретить одного нашего общего знакомого. Просто поболтать с ним.

— И все? — ничего не понимаю, но на лице вот-вот появится глупейшая улыбка. — Просто поболтать? А… а кто там?

— Иди и увидишь.

Смотрю в холодные голубые глаза и… не верю. Не может быть так просто. И если это наш знакомый, то скорее всего кто-то из лицея. Тогда почему нужно было тащиться сюда?

— Это правда все? Это и есть твое желание?

— Почти… Сначала дело, потом слово, Ёлка. Ты сама поймешь, когда полностью выполнишь мое желание.

— Но… мы так не договаривались!

— Можешь отказаться прямо сейчас.

Вместо этого я встаю со стула, чуть не толкнув подошедшего официанта.

— Говори, куда идти!

— Телефон не забудь!

Не чувствую ни холода, ни ледяного ветра. Только адреналин в крови, я не замечаю, как оказываюсь у неприметной двери и с силой дергаю ее на себя.

Это и правда какой-то бар, и здесь все взрослые. Темная стойка с напитками, много бутылок и еще, похоже, здесь курят.

Теряюсь от удивленных взглядов, но быстро беру себя в руки. Я сделаю то, что должна.

— Детка, а ты дверью не ошиблась? — незнакомый мужчина с большой пивной кружкой в руке откровенно потешается надо мной, но не зло. — “Спокойной ночи, малыши” не пропустишь?