Когда они отъехали, и светлое платье Франчески растворилось в вечерних сумерках, синьор Тересси произнёс:

— Какая замечательная у вас кузина, синьорина Миранди.

11. Глава 11. В которой путешествие заканчивается не так, как предполагалось

Путешествие в Трамантию оказалось для семьи Миранди утомительным.

Поначалу, конечно, Габриэль и Кармэле было любопытно, и они жадно разглядывали проплывающие мимо пейзажи, зеленеющие поля и многочисленные деревни, разбросанные по берегам полноводной Брегильи. Благо, синьор Миранди нанял для путешествия просторный и удобный экипаж. Но чем дальше они уезжали на север, тем хуже становилась дорога, а когда показались первые отроги Трамантийских гор, то тряска в карете по камням стала выматывать так, что не помогало ни чтение, ни вязание.

Когда они поднялись на первый перевал, сразу похолодало, и Габриэль закуталась в тёплую шаль, с тоской глядя, как медленно вырастает цепочка заснеженных вершин — Трамантино Сорелле. Три сестры — знаменитые трамантийские пики — стояли, прижавшись друг к другу, заслоняя почти половину неба. Снег пятнами лежал на самой вершине перевала, через которую они только что проехали, а внизу зеленели долины, прорезанные бурными реками. Вода в них от таянья снегов была стремительной и мутной, неслась вперемешку с камнями и вывернутыми с корнем деревьями. И когда дорога подходила близко к руслу, шум стоял такой, что приходилось кричать друг другу, чтобы услышать хоть слово.

Городов и деревень стало меньше, а люди, которые им встречались, сплошь хмурые, молчаливые и неприветливые, такие же, как и их суровая страна.

Единственное, что радовало — Габриэль никогда раньше не видела столько цветов. Они пробивались прямо сквозь снег, голубые, розовые, белые… Росли на каменистых осыпях, обрамляя валуны и цепляясь за обрывы, и таких огромных подснежников величиной с ладонь в Кастиере ей встречать не приходилось. Тут и там желтели поляны гусиного лука, перетекая в лиловые пятна крокусов, колокольчиков и ещё множество совершенно незнакомых ей цветов, и от этого пёстрого разноцветья, долины по обе стороны от дороги были похожи на дорогой шёлковый ковёр.

Это было красиво, но на фоне огромных заснеженных вершин такая красота показалась Габриэль величественной и пугающей одновременно. Кармэла и вовсе перестала вязать, достала молитвенник и принялась что-то перечитывать. Читала она по слогам и бормотала при этом так, что начинало клонить в сон, но от тряски спать было невозможно, и хотелось скорее уже доехать до места.

Экипаж на склоны взбирался медленно, после полудня они преодолели ещё один перевал — последнюю границу южных земель, а к вечеру наконец-то прибыли в Эрнино — небольшой городок на берегу реки у самого подножья первой из сестёр Сорелле.

Сумерки плавно перетекли в ночь, и над головой рассыпались необычайно яркие звёзды — это всё, что удалось рассмотреть Габриэль, да и, сказать по правде, ей было уже всё равно. После бесконечной дороги ныла спина, болели ноги, в голове было пусто и хотелось только одного… Нет, хотелось трёх простых вещей: горячей еды, горячей ванны и тёплой постели. А всё остальное в этот вечер не имело значения.

Их встретил местный староста и помог разместиться в небольшой гостинице, вернее, настолько маленькой, что они со своим скарбом заняли её почти наполовину. Маленькие комнатки, в которых едва вмещалась кровать, были ужасно неудобными, но Габриэль радовалась и этому — ведь их утомительное путешествие почти закончилось. Завтра, как сказал отец, их должны проводить в дом, который снял университет. А вскоре приедут и остальные участники экспедиции, и синьор Миранди приступит к работе, и тогда Габриэль сможет наслаждаться «чистейшим воздухом и самыми прекрасными видами».