- Жарко... - легкий, мягкий баритон звучал раздраженно. Кажется, его владелец был страшно зол. - Как же я хочу домой! Меня здесь все бесит! И эта показная роскошь, и самоуверенность мужчин, и доступность дам, от которых пахнет так как будто бы они сидят в цветочной клумбе. Меня тошнит от этого запаха. Все же горьковатый аромат монастырского мыла, чистота и внешняя, и внутренняя украшают и женщин, и мужчин гораздо лучше всех этих золотых побрякушек.

- Не о том думаешь, Ихирь, - мрачно заметил гулкий низкий голос. - Лучше подумай, как выполнить поручение Великого отца. Только в этом случае мы сможем вернуться.

- Но знаешь, что злит меня гораздо больше? - невидимый мне маг словно не услышал слов своего собеседника. И его ответа тоже не стал дожидаться, - больше всего меня злит, что братья повелись на всю эту мишуру! Ты слышал, что говорит Лихом? Как у него язык не отсох после такого! Назвать Монтийскую епархию убогой дырой по сравнению с этим вертепом развратности! Мы должны немедленно сообщить Великому отцу, что Большой мир развращает людей. Невозможно окунуться во всю эту грязь и остаться чистым!

- В чем-то Лихом прав, - прогудел второй. - Многие не отказались бы от такой жизни, как здесь. Посмотри, мы с тобой вдвоем живем в такой большой комнате. В монастыре в такой нас было бы не меньше десятка. А еще я даже не представлял, что в мире существует столько вкусов. Раньше мне казалось, что нет ничего вкуснее монастырской каши, а теперь...

- Как ты можешь думать о еде в такой момент?!

- Очень даже могу. Кстати, я попросил на ужин заячьи почки в белом вине, свинные отбивные, паштет из гусиной печени и суфле из белого мяса. - Если хочешь, я поделюсь с тобой...

- Волд! - возмущено воскликнул первый. - Как ты можешь вкушать роскошные кушанья, когда наши братья получают всего одну миску пустой каши в день?!

- Очень просто могу... Я, знаешь ли, не виноват, что все изменилось. Я еще помню то время, когда никаких ограничений в еде не было. И каша была не пустой, а с хорошим куском мяса. Или двумя.

- Волд! - негодования в голосе стало еще больше, - ты можешь хотя бы на мгновение перестать думать только о своем желудке! Великий отец не зря отправил нас в Большой мир. Когда-нибудь все эти земли станут нашими. И наши братья не будут голодать! Но сначала нам надо заставить низших людишек служить нам!

- Значит ты больше не хочешь все бросить и уехать домой? - фыркнул бас.

Повисла короткая пауза.

- Так ты это нарочно? - недоверчиво спросил баритон. И после утвердительного возгласа второго мага, продолжил. - И почему я всегда ведусь на твои подначки, Волд?

- Потому что ты идиот, - захохотал он и потом спросил, - так поделиться с тобой заячьими почками? Или будешь жевать пустую кашу?

- Поделись. Приступы ностальгии вредят моему желудку, - неохотно согласился первый. И вздохнул, - но все равно... здесь очень жарко.

Они отошли от окна.

Я немного постояла и осторожно прикрыла вторую створку, которую до сих пор сжимала в руке. Подслушанный разговор не был особенно важным, но давал пищу для размышлений.

В Монтийской епархии голод. Причин для такой катастрофической ситуации может быть несколько.

Первая, самая очевидная — неурожай. Если несколько лет подряд погода не балует крестьянина, то последствия падения урожайности могут быть ужасными. Люди вынуждены ограничивать себя в пище, чтобы выжить. И выживают не все.

И даже потом, после того, как погода станет благоприятной, народ еще несколько лет приходит в себя, восстанавливая свою численность после страшных последствий. Последний раз такой голод случился задолго до моего рождения, в самые первые годы правления моего отца.