- П-простите, - Хрустальная лилия вдруг явственно осознала, что готова согласиться на любую из девиц, даже на Сираниэль вкупе с троюродным братом ее прабабки и всеми его странностями… - Я… я безмерно счастлива…

…браслет посверкивал и переливался всеми оттенками света.

И как мальчику удалось добыть его?

Он ходил в храм… но этого недостаточно… многие ходят в храм, однако боги…

…боги…

И эта девица?

Нет, все не может быть настолько плохо.

Леди Алауниэль заставила себя улыбнуться.

…еще не все потеряно.

Браслеты…

…если подумать, то примеряли их довольно часто. В каждом поколении находилась пара-тройка безумцев, которым хотелось в жизни странного. И печально, что в число их попал ее мальчик… травма… завтра же она навестит целителя, и пусть тот лишь попробует отговориться занятостью или еще какими глупостями… нет, он обязан дать успокоительное.

И что-нибудь, что позволит прояснить разум.

Или… отправить мальчика домой? И самой… это будет выглядеть дурно в глазах света, но… в кои-то веки леди Алауниэль готова была закрыть глаза на общественное мнение. Ребенок требует жертв и…

…у нее есть дюжина лет, и этого достаточно, чтобы мальчик образумился. А если и нет…

- Дорогая, - сказала она, надеясь, что голос звучит ровно. – Я бесконечно рада, что сын мой был удостоен света…

Говорила леди на высшем эльфийском.

А если девица не понимает, то это исключительно ее проблемы. В конце концов, нельзя собираться замуж за эльфа, не зная эльфийского.

Спустя два дня изящный экипаж, запряженный четвериком степных коней редкого каракового окраса, остановился перед гостиницей «Лисий двор». Построенная в незапамятные времена и с тех пор не единожды сменившая обличье – всякое новое было роскошней прежнего – та заслуженно считалась лучшей в городе. А уж банкетный зал на триста персон был и вовсе уменьшенной копией королевского, что позволяло владельцам безбожно задирать цены. Впрочем, людям солидным, имеющим положение и финансы, было зазорно играть свадьбы где-то помимо «Лисьего двора».

Однако нынешняя по всеобщему мнению была самой роскошной за последние годы. А потому экипаж сперва никого не удивил, все ж знакомых у городского главы имелось всяких.

Вышколенный слуга подхватил поводья.

Другой подал руку даме, которая выбралась из кареты. И сделал вид, что не слышит слово, оной дамой произнесенное. Да, порожки в эльфийских экипажах были высоки, а дверцы узки, и выбраться из такого без должной сноровки было тяжеловато.

Спутник девицы вот сумел.

Выпорхнул.

Оттеснил слугу. И почти снял даму с хрустальных ступенек.

- Спасибо, - буркнула она, одергивая кружевной край свободной блузы.

Черной.

Черным кружевом отделанной.

- Мы не опоздали? – она поправила крохотный цилиндр, украшенный длинным фазаньим пером. Маленькая сетка с мушкой почти сливалась с темными волосами. А в булавке, крепившей цилиндр к кудрям, посверкивал алый камень.

Девица огляделась и, помахав невесте, решительно направилась к ней.

- Марисса! Я так по тебе соскучилась. Я так рада была, что вы спустя столько лет все же решили пожениться…

Невеста, без сомнений, была прекрасна.

И подруге улыбнулась.

Как-то так улыбнулась, что слуга вздрогнул и едва не выпустил поводья.

- Я боялась, что он бросит тебя, как бросил меня… - девица говорила довольно громко, и не оставалось сомнений, что к вечеру слова ее, приукрашенные и преображенные, разнесутся по городу. – Но вижу, что не посмел…

Жених, и до того выглядевший больным, вздохнул.

А невеста неловко клюнула подругу в щеку.

- Что ты творишь? – прошипела она, впрочем, услышать это могла лишь темноволосая нахалка, заявившаяся на свадьбу, мало того, что в брюках, пусть и весьма интересного кроя, так еще и в черных. – Где платье?