На этот раз я отстегиваю полтысячи Кэйт, профессиональному фотографу из Вашингтона. Съемка проходит в ее студии, с использованием всяких осветительных приборов, которых я раньше даже не видела и которые, хочется надеяться, скроют мои следы от прыщей. Кэйт позитивно-энергична и профессиональна; ее указания ясны и четки: «Подбородок выше. Лицо чуть расслабь. Сейчас я расскажу анекдот, а ты просто реагируй так, как хочется, не обращая внимания на объектив. Прекрасно. Просто прекрасно».

Через несколько дней она присылает мне подборку фотографий с вотермарками. Я поражена тем, насколько хорошо я выгляжу, особенно на снимках, которые мы сделали на улице. Мы снимали в «золотой час», и я выгляжу загорелой, не такой белой во всех смыслах. Я скромно смотрю в сторону, а разум полон глубоких и загадочных мыслей. Я похожу на человека, который в самом деле мог написать книгу о китайских рабочих времен Первой мировой войны и воздать той эпохе должное. Я выгляжу как Джунипер Сонг.

По предложению Эмили я начинаю активнее появляться в соцсетях. До этих пор я постила в Твиттере только случайные твиты со всякой фигней и шуточки о Джейн Остен. Подписчиков у меня почти не было, так что сами посты не имели значения. Однако теперь, привлекая внимание к своей сделке с издательством, я хочу производить правильное впечатление. Нужно, чтобы блогеры, рецензенты и читатели знали, что я из тех людей, которых, знаете ли, волнуют правильные вопросы.

Я изучаю Твиттер Афины и ее взаимных подписчиков, чтобы понять, кого из местных авторитетов мне читать и в каких разговорах участвовать. Я ретвичу хот тейки про бабл-ти, эм-эс-джи, BTS и какой-то сериал «Неукротимый»… Узнаю, как важно быть против КНР (т. е. против Китайской Народной Республики), но при этом за Китай (не совсем, правда, понимаю, чем одно отличается от другого). Я выясняю, что такое «литл пинкс»[11] и «танкиз»[12], и теперь слежу за тем, как бы случайно не ретвитнуть что-нибудь в поддержку тех или других. Осуждаю то, что происходит в Синьцзянь-Уйгуре, и поддерживаю Гонконг. Едва я начинаю высказываться по этим вопросам, как счет подписчиков в день вырастает на десятки, и когда становится заметно, что многие из них цветные или у них в био значится что-нибудь вроде #BLM или #FreePalestine, я понимаю, что нахожусь на верном пути.

Так, как-то разом, начинает обретать форму моя публичная персона. Прощай, Джун Хэйворд, никому не известный автор «Под сенью платана». И привет, Джунипер Сонг, автор крупнейшего хита сезона, – блестящая, загадочная, лучшая подруга покойной Афины Лю.

ПЕРЕД ВЫХОДОМ «ПОСЛЕДНЕГО ФРОНТА» ОТДЕЛ рекламы предпринимает все усилия, чтобы о существовании романа узнала вся Америка.

Они рассылают читательские экземпляры по другим известным авторам в «Эдем», и хотя не у всех есть время на чтение, несколько популярных авторов находят добрые слова вроде «Увлекательно!» или «Звучный голос», которые Даниэла планирует напечатать на суперобложке книги. Дизайн обложки готов примерно за год до релиза. Даниэла попросила меня сделать подборку идей для оформления на Пинтересте (обычно авторы вносят посильную лепту в тематику и общий план обложки, но в целом мы признаем, что ничего не смыслим в арт-дизайне, и не вмешиваемся в процесс). Я загуглила и нашла несколько симпатичных черно-белых фотографий рабочих Китайского трудового корпуса – одна из них показалась мне особенно удачной: около десятка человек, улыбаясь, обступили камеру. Я переслала этот снимок Даниэле.

«Как тебе? – спросила я. – Это теперь общественное достояние, так что и прав получать не нужно».