— Что, так заметно?

— Что ты вуайеристка, подглядывающая за мужиками в окна? — хихикаю я, дружелюбно пихая её бедром. Если от стыда можно воспламениться, то кое-кто уже на подходе. Несите огнетушитель. — Да расслабься. Я б за красивым парнем тоже подглядывала б. Ещё и с биноклем. Да я б к нему на балкон залезла, чего уж. По соседки соли одолжить. Вдруг прокатила бы большая светлая любовь с первого взгляда.

Выходим на оживлённую улицу, мгновенно теряясь в шумном ритме города. Машины едут, промоутеры завывают в рупоры, с экскурсионных теплоходов играет музыка, народ галдит, солнце слепит, тучки то набегают, то суматошно разбегаются по углам, а от каналов тянет тиной и прохладой — всё, как и положено Санкт-Петербургу в конце первого летнего месяца. Отпад. За три дня я соскучилась по этой атмосферности.

Увлекаю Кристину к Каменному мосту, а через него по Гороховой улице к Красному, но переходить его не переходим. Сворачиваем налево и дальше идём по набережной.

— Я не специально, правда, — оправдывается Кристина, "Магазинъ у красного моста" с возвышающейся остроконечной башней остается позади. — Просто у него всегда шторы раскрыты и мне хорошо видно по вечерам, как он готовит на кухне... Всегда один.

Готовит, гы. Заварить "Ролтон" — это ещё не готовка.

— А почему не пробовала познакомиться?

— Не знаю. У меня работа, ординатура, дома редко бываю. Он на мои окна в жизни не смотрел, а караулить... ну...

— Поняла. Караулить парня у подъезда с цветами — это только я могу, — хмыкаю я, в очередной раз ловя на себе её удивление. — Да там парень был как девочка. Ноющая и жалкая. Вот я с ним и расставалась соответствующе. Постебать хотела.

Доходим до широкого Синего моста и, минуя Мариинский дворец, сворачиваем к памятнику Николая I, окруженному высокими автобусами возле которых толпятся галдящие китайцы с фотиками на шее. Туристы, хех.

Делаем кружок, ненадолго тормозя возле мемориального столба с отметками уровня воды и идём уже целенаправленно к скверу возле Исаакиевского собора. Закупаюсь у бабульки-торгашки обжаренными семечками. Чуть дальше у дедка клубникой и черешней в пластиковых стаканах. Всегда покупаю у стариков, даже если в магазине стоит дешевле. Совесть не позволяет пройти мимо. А вот милостыню не даю. Двойные стандарты.

Финальной закуской становится пакет маринованных огурцов. Не спрашивайте, зачем. Просто купила. И это я от квашенной капусты отказалась. Подумала, что руками есть не очень будет. Я ж не хрюня.

Зависаем в цветущем сквере, в стороне от лавочек. Народ часто устраивает себе привалы на газоне, тоже самое делаем и мы. Чистый кайф. Не передать как это круто: валяться на вкусно пахнущей свежее подкошенной траве и поедать условно помытую заботливыми стариковскими руками клубнику, заедая всё малосолёными огурцами.

Разговор с новой подружкой у нас клеится складно. Без неловких пауз. В этом деле я мастер, любую брешь заткну словесным поносом. Но не скажу, что прям часто использую суперсилу. Кристинка оказывается нормальной девчонкой. Своей, так сказать. Без дешёвых понтов.

И скромняшкой. Практически запихиваю ей в рот черешню, а то сама она брать, видите ли, стесняется. А смеётся красиво. В отличие от меня. Я если ржу, то все ослы разбегаются, а у неё утончённо получается, как у благовоспитанной барышни.

Узнаю, что Кристина родом из Ростова. Приехала сюда в прошлом году, продолжает учиться. Работает стоматологом в госклинике где-то неподалёку, потому и квартиру выбирала так, чтобы пешком можно было дойти.