С другой стороны, видел я и людей, которые без больших денег живут замечательно и собой довольны. Смотришь – полмира человек объездил на казенные бабки, девушки ему даром дают, квартира у человека, дача, семья, дети, почет и уважение, все ему наперебой норовят налить… Смотришь на таких людей и понимаешь, что счастье точно не в деньгах.
А один человек мне рассказывал о своем удивительном опыте, когда он в Нью-Йорке, чужом для него городе, заработал много денег: «Самое страшное, когда у тебя в кармане толстая пачка долларов, ты можешь до хера чего купить – а ты никому не нужен…»
– Значит, интерес к деньгам…
– …был на уровне удовлетворения минимальных потребностей.
– Что это было – затянувшееся детство?
– Хрен его знает. Никто ж нас не готовил к капитализму. Он сам по явился.
– А сейчас бы ты смог жить бедно? Или сказал бы: «Убейте меня лучше»?
– А что это за такой эксперимент? Я не очень понимаю. Какая такая острая необходимость жить бедно? У меня нет такой необходимости. И потом… Меншиков, например, был один из самых богатых людей России…
– Он спиздил же там все в Питере.
– Ну какая разница…
– Что значит – какая разница?
– Ну что тут такого – спиздить?
– Ну как что? Настроил себе дворцов на бюджетные деньги. Во красавец!
– Кхэ-кхэ. И царь все знал. И сам в этих дворцах жил.
– Фактически Меншиков в Питере занимался приватизацией. Ха-ха-ха.
– Там нечего было приватизировать, на болоте. Он все построил, а потом спер. Ну да не важно!
– Ты меня смешишь – как так не важно?
– Ну хорошо, скорей всего он был вор. А потом его сослали в Березов. Говорят, он там хорошо себя чувствовал. Дрова рубил, баню топил. Правда, денег не было.
– Да… Березу – в Лондон сослали, а этого – в Березов.
– Я это к тому, что вон какие люди в ссылке жили, и ничего. Или вон Климентьев, из Нижнего, которого Боря Немцов законопатил. Посадили его в тюрьму, он там год, что ли, посидел, и далее на поселение. Дом купил там, телогреечку надел и в ней прогуливался, воздухом свежим дышал, а за ним охранник ходил.
– Один мой товарищ рассказывал, что если тут обратно будет Советская власть, то он все равно в России останется. Он готов с «БМВ» сесть на «Москвич» и ездить бомбить, поскольку на Западе столько времени провел и понял, что там ему скучно и не хочется ему там жить.
– В этом смысле нищета меня не страшит. Детей только жалко. Сам я из дерьма вылез, в дерьмо и залезу. Мне не западло в телогрейке походить.
– А что дети? Отчего тебе их жалко?
– Они родились уже в хорошей жизни и к другой не приспособлены.
– Может, надо их и к той жизни готовить тоже?
– А зачем?
– Вон Бунин – дворянин, и то косил, с крестьянами тусовался, жрал с ними тюрю.
– Ну понятно. И тем не менее, когда перед ним встал выбор, свинтил во Францию. Почему-то не захотел вместе с народом косить. А какая-нибудь Цветаева из той же оперы оказалась в Елабуге.
– Бунин еле отгавкался, когда крестьяне приехали его жечь, в 17-м. Он на всякий случай, для очистки совести, сам не веря в успех своей затеи, вышел на порог и наорал на крестьян – типа вон отсюда, быдло и твари. Они по старой памяти и ушли, солнцем палимы.
Комментарий Свинаренко
Цитаты из «Окаянных дней» Бунина:
«Как распоясалась деревня в прошлом году летом, как жутко было жить в Васильевском! И вдруг слух: Корнилов ввел смертную казнь – и почти весь июль Васильевское было тише воды, ниже травы. А в мае, в июне по улице было страшно пройти, каждую ночь то там, то здесь красное зарево пожара на черном горизонте. У нас зажгли однажды на рассвете гумно и, сбежавшись всей деревней, орали, что это мы сами зажгли, чтобы сжечь деревню. А в полдень в тот же день запылал скотный двор соседа, и опять сбежались со всего села, и хотели меня бросить в огонь, крича, что это я поджег, и меня спасло только бешенство, с которым я с матерными словами кинулся на орущую толпу».