— О! А это у нас кто? — Ирина Анатольевна смотрит на меня с улыбкой. — Неужели, мой мальчик всё-таки влюбился?

— Да, мамуль, — Саша чмокает женщину в щеку и тут же притягивает меня за плечи к себе. — Это Яна. Моя девушка.

— Добрый вечер, Ирина Анатольевна!— бормочу пересохшими губами, сгорая от неловкости и осознания своего обмана.

— Здравствуй, Даяна, — склонив голову набок, мать Филатова снова награждает меня улыбкой, на сей раз более сдержанной и натянутой. Уверена, рядом с сыном она мечтала увидеть не меня. — Буду рада познакомиться! Пойдёмте в гостиную! Демид и Агнесса уже приехали!

— Ничего не бойся! — шепчет Филатов на ухо, пока из одного зала переходим в другой, ещё более роскошный и просторный.

— Ага, — киваю, робко переступая потрёпанными балетками по блестящему мрамору. Дура! Дура! Ну зачем я сюда приехала?

— Александр! — кивком головы нас приветствует грузный мужчина лет пятидесяти. Печальный пустой взгляд он прячет под солидной оправой очков, а вываливающийся из штанов живот ‐ за полами пиджака.

— Демид Демидыч, моё почтение, — тянет Фил, сильнее прижимая меня к себе. — Агнесса Тимуровна, прекрасно выглядите!

— Спасибо, дорогой! — пищит пергидролевая блондинка с перекаченными губами и явно перекроенном не раз пластическими хирургами лицом. Жуткая парочка!

— Познакомьтесь, это Яна. Моя любимая девушка! — не без гордости в голосе заявляет Фил, но, кроме брезгливой оценивающей улыбки, ничего не получает в ответ: я совершенно точно пришлась не ко двору.

— А где же мой красавчик-брат? — не обращая внимания на гостей, горланит Фил и свободной рукой без зазрения совести стягивает со стола профитролину.

— Скоро будет. Пробки! — доносится со спины ещё один голос. На сей раз мужской. Тяжёлый. Бескомпромиссный. И смутно знакомый.

На ватных ногах поворачиваюсь в сторону говорящего и едва не падаю, признав в нём отца Яна.

— Я рад, что ты всё же соизволил прийти, Александр, и разделить со своей семьёй столь важное событие, — не глядя в мою сторону, продолжает Олег Станиславович, или просто дядя Олег, коим он был для меня всю жизнь. В голове всё смешалось, на лице глупая улыбка: я так рада видеть его, что не передать словами, хотя всё ещё ничего не понимаю.

— Здравствуйте! — почти кричу, окрылённая встречей, но тут же соображаю, что зря.

— Яна? — выдыхает Шахов с непередаваемым ужасом во взгляде и звериным оскалом вместо приветливой улыбки. — Что за...

— Всем добрый вечер! Извините за опоздание! — возмущение хозяина дома прерывается другим, ещё более знакомым и родным голосом. Мне даже не нужно оборачиваться, чтобы понять, что там, за моей спиной, стоит Ян.

Понимаю, что держусь на ногах, только за счёт того, что Филатов крепко прижимает к себе. Перед глазами круги. В ушах гулкий шум. Я ничего не могу понять!

— Привет, братишка! — задорно отзывается Фил и, нежно касаясь губами моей макушки, вынуждает посмотреть в сторону Яна.

Успеваю заметить, как в отчаянии Шахов-старший хватается за подбородок, как Агнесса с Демидом блаженно улыбаются, глядя на Яна, как Ирина Анатольевна снова цокает каблучками, спеша навстречу вновь прибывшим гостям, а рядом стоящая с Шахом Бельская льнёт к его плечу, разодетая как кукла и до безумия счастливая. А потом пустота...

Серые глаза Яна безмерно пустые и безразличные, обжигающе холодные и чужие. Миг удивления и замешательства на его лице слишком резко сменяется радушной улыбкой, но обращённой уже, разумеется, не ко мне.

— Демид Демидович, как я рад вас видеть! — не выпуская Бельской из объятий, Ян подходит к толстяку и пожимает тому руку. — Агнесса Тимуровна, моё почтение!