– Временно… – тихо повторяю я, рассматривая рисунок.

– Именно так. – В голосе Кийо появляются какие-то новые нотки. – Вы сейчас находитесь на пороге… очень важного разговора. И этот образ, – он кивает на кимоно, – должен напомнить вам, что страх – всего лишь миг. Но ясный разум всегда помогает преодолеть тьму.

Понятно, что ничего не понятно.

Я провожу пальцами по ткани. Мягкая и лёгкая, явно очень дорогая. И не столько в деньгах, сколько в мастерстве. Это не просто одежда. Это целое послание. Или… предостережение?

Кийо отходит, чтобы дать мне пространство, но его голос остаётся спокойным и уверенным:

– Пожалуйста, встаньте, Ямада-сан. Я помогу вам.

Колеблюсь, но поднимаюсь. Кийо разворачивает кимоно и ловко встряхивает его, чтобы ткань заскользила по воздуху. Он становится передо мной, поясняет каждый шаг, как будто старается успокоить меня через процесс.

– Сначала надевается нагадзюбан, – говорит он, подавая мне тонкое нижнее одеяние белого цвета. – Это защитный слой, чтобы верхнее кимоно не пачкалось.

Я натягиваю лёгкую ткань на плечи. Она кажется почти невесомой. Кийо застёгивает воротник на шее и поясняет:

– Важно, чтобы левая сторона всегда закрывала правую. – Делает паузу, чтобы подчеркнуть значение этого правила. – Иначе это одежда для покойников.

У меня перехватывает дыхание, и я торопливо киваю, не желая даже случайно ошибиться. Когда нагадзюбан зафиксирован узким поясом, он снова берёт синее кимоно.

– Теперь основной слой.

Аккуратно кладёт кимоно мне на плечи, следит, чтобы ткань равномерно облегала тело. Подол должен доходить до пола, но Кийо слегка подгибает его, чтобы длина была удобной для движения. Затем плавно скрещивает стороны кимоно на моей груди: левая закрывает правую.

– Теперь оби, – говорит он, доставая широкий пояс из той же ткани с серебристым отливом.

Кийо берёт длинную ленту и начинает завязывать её вокруг талии, крепко, но не слишком туго. В процессе поясняет:

– Оби не только украшение. Это как центр тяжести, чтобы кимоно сидело правильно.

Я чувствую, как он скручивает пояс в сложный узел на спине. Это занимает несколько минут – узел напоминает аккуратный цветок. Движения Кийо быстрые и отточенные, как у того, кто делает это не в первый раз.

Когда оби зафиксирован, Кийо отступает и оглядывает результат критическим, но довольным взглядом.

– Готово, – говорит он и берёт небольшой гребень. – Теперь причёска.

Вздрагиваю, но не возражаю. Кимоно я надевала только на праздник в университете. Потом как-то всё обходилась обычной одеждой. Поэтому весь процесс сейчас очень впечатлял.

К тому же меня никогда не одевал ёкай. Это, знаете ли, дорогого стоит.

Кийо осторожно распускает мои волосы и расчёсывает их, движения уверенные и осторожные. Затем делит волосы на две части, верхнюю собирает в высокий пучок, оставляя несколько прядей свободно спадать. Закрепляет пучок традиционной заколкой с небольшими подвесками, которые звенят при движении.

– Это просто, но элегантно, – комментирует, слегка приглаживая выбившуюся прядь.

Кажется, в ком-то живёт стилист и парикмахер. Хвост ему совершенно не мешает.

Смотрю на себя в зеркало. Прекрасная незнакомка глядит в ответ. Грациозная, утончённая, с намёком на что-то из прошлого.

– Спасибо, – шепчу, понимая, что Кийо вложил в этот процесс что-то большее, чем просто механическую помощь. Ему явно нравится.

Он слегка кланяется:

– Не за что. Теперь вы готовы.

Хочется стукнуть за такой ответ. Никогда не отвечайте на благодарность «не за что», потому что человек явно посчитал это важным.