- По рту ведь не определить, девственница ты или нет. – Продолжая скалиться, озвучивал свои мысли.

- Я…отгрызу…твой член. – Из последних сил, прохрипела я, прежде чем тьма заволокла обзор.

Но его рука резко отпустила мою шею, и я рухнула на пол, вдыхая такой сладостный и вкусный кислород.

- Похоже, мой урок не подействовал. – Брызжа слюной, прокричал он. – Что ж… Ломать не строить.

Он сорвал с меня рубашку, стянул шорты и затянул на шее ремень. Дернув импровизированный поводок, заставил сделать несколько выпадов вперёд стоя на коленях. Слёзы застилали глаза. Унизительно. Мерзко. Тошно.

- Пока я твой сторож, будешь ползать по квартире на четвереньках. Как и положено дворовой псине.

Потом выволок меня из комнаты и заставил ползти на кухню, подгоняя пинками. Поставил на пол тарелку, высыпал в неё какие-то остатки от, всё той же, заказанной еды и придвинул мне ногой.

- Жри.

Я отрицательно мотнула головой, но это лишь разозлило его. С силой опустил голову и окунул лицом в эту блевотину. Дышать было нечем. Замахала руками. Пыталась отвернуть лицо от тарелки, но он держал крепко и непозволительно долго. Когда хватка ослабла, я подняла лицо и закашлялась, давясь слезами и подступившей рвотой. А потом по моим ребрам пришёлся удар. Ещё и ещё. Не ломающий кости, а поучительный.

- Либо ты ешь это, либо ты не ешь сегодня вообще.

Закрыв глаза, подползла к тарелке и начала жевать, борясь с позывами тошноты. С одной единственной мыслью. Нужно поесть, мне нужны силы!

В побоях и унижениях прошел весь этот кошмарный день. Не имея возможности встать на ноги, стерла колени о грязные полы. Не имея возможности одеться, продрогла до костей от сквозящего холодного осеннего воздуха. Ремень натёр шею до красных разводов. А в завершении, когда он сидел курил в открытое окно, заставил меня поднять стопу и затушил об неё бычок. Тело затрясло от болевой агонии, но я сдержала крик, прикусив до крови язык. Не дожидаясь отступления боли, дёрнул за ремень и поволок в коридор.

- Сегодня это твоё спальное место. – Наступив ногой на грязный коврик у входной двери, проговорил он.

Пнув со всей силы подошвой в бок, развернулся и ушёл в комнату. Приняв позу эмбриона, обняла колени руками в тщетной попытке согреться. Все чувства отмерзли вместе с конечностями. Не было мыслей, лишь картинки, как слайды унижений, прожитых за сегодняшний день.

Нужно поспать, мне нужны силы!

* * *

Из обморока, потому что своё состояние сном назвать не могла, меня вывела открывшаяся входная дверь. Кто-то остановился на пороге и долго не решался зайти. Слишком долго. Холодно! Как же холодно. Но потом вошедший поднял меня на руки и хотел куда-то отнести, но на его пути вырос мой мучитель.

- Ты совсем псих? – услышала над ухом незнакомый мне голос.

- Брось там, где взял. – Ответил садист, скрежеща оставшимися зубами.

- Она ледяная!

- Ты, блядь, русского языка не понимаешь? – взревел он в ответ. – Я сказал бросил на место и свалил отсюда на хуй! И остальным передай, чтобы не подменяли меня.

- Еблан конченный.

Тёплые руки положили меня на пол, а я, сквозь приоткрытые веки, заметила, как перед глазом вошедшего маячило острое лезвие ножа. И сознание вновь оставило меня, подарив долгожданное забвение.

Но тьма не забрала меня навсегда. Холодные и мокрые струи вернули осязание. Шум работающего душа возобновил слух. Только вот работу мозга ни что не могла вернуть.

- Проснись и пой, шавка.

Стоило чуть разлепить глаза, как меня тут же дёрнули за ремень. Еле перебирая трясущимися конечностями, ползла за психом, не разбирая дороги. Перед глазами всё плыло, голова гудела и кружилась. Горло саднило внутри, а снаружи словно клеймили раскаленным ошейником. Очередной окурок, затушенный о ступню. Приём пищи в позе лежа. Бесконечные пинки и удары. Он волочил меня по всей квартире бесцельно. Просто, чтобы стирала колени в мясо. Не забывал и брать с собой в туалет. Я же опорожнялась, как собака, после чего он заставлял убирать за собой. Очередная ночь на ковре. И снова потеряла счёт времени. Сколько длился мой кошмар наяву я не понимала. Периодически в квартиру приходили другие люди, но я никого не узнавала. Все они расплывались в едином тёмном пятне, пока взирала на них сидя в коридоре привалившись к стене. Затевались ссоры, ни к чему не приводящие. Возможно даже, из-за меня. Иногда слышался ржач нескольких особей мужского пола, только вот моё положение не менялось. Моё место у мужских ног сменялось только ковром у входной двери. Но мысль, маячившая в голове, не давала сойти с ума окончательно. Нужно бежать. Я больше не выдержу.