Впереди раскинулась зеленая равнина, далеко справа высятся огромные горы. Слева тоже тянется исполинская отвесная стена красного камня. Трава из трещин в земле высовывается колючая и злая, без запаха, жуки и бабочки поранили бы крылья об острые листья, но запах, запах…

– Уже второй день чую, – признался Громострел Яфету. – Что со мной не так?

– Я что, лекарь? – бросил тцар угрюмо.

– Да нет, но… – Громострел помялся, – говорят, что ты умеешь многое.

Яфет взглянул остро, стиснул челюсти. Все, кто пошел с ним, знают, что жажда многого его и погубила.

– Я не лекарь, – ответил он с усилием, – но ты прав…

– В чем?

– Я тоже чую.

– Цветы?

– Пока только запах, – уточнил Яфет. – Пока только запах…

Обрамленное бородой лицо старшего воеводы чуть дрогнуло в усмешке. Он тоже не думал, что их путь будет усыпан лепестками роз. Самые красивые змеи – самые ядовитые, а нежные запахи могут усыпить настороженность даже самого недоверчивого воина.

Горы потихоньку сдвигались, вырастали еще выше. Даже если это только чудилось, все равно устрашенные люди с опаской мерили их почтительными взглядами.

Яфет тревожно посматривал как горы сближаются, но зеленая долина перед ними еще широка. Запах цветов стал сильнее. Громострел хмурился, а Яфет оглянулся на свое племя, что едет сзади со множеством запряженных волами обозов. Там похудевшие за время долгой дороги женщины, их мужья, старики, дети, с кучей скарба, который везут из самого Вавилона.

– Поедем вперед, – обронил тцар, махнув рукой в сторону виднокрая. – Не стоит подвергать риску всех…

Волхв Соколиный Клюв сказал бодро:

– Да-да, верно. А то передерутся, если добычи будет мало.

Он вскочил на коня, веселый и нетерпеливый. Первому выпадет как неведомая опасность, так и добыча. Потому мужчины всегда стремятся за виднокрай, ибо если уцелеют и вернутся с добычей, то по возвращении могут выбирать лучших дев, дать крепкое потомство.

Конь Яфета, могучий Аркунар, вырвался вперед, довольный быстрой скачкой. Громострел и Соколиный Клюв несутся чуть сзади, ветер свистит в ушах. Яфет подумал радостно, что какое же это счастье пересесть из колесницы на спину вольного коня! Теперь, с высоты конской спины, он вспоминает себя в колеснице, и краска стыда обжигает лицо. В колеснице он сам себе казался больной женщиной, пусть на нем и были доспехи, а на поясе висел меч. Да и настоящие мужчины доспехи из золота не надевают.

… Запах становился мощнее. Синее небо впереди начало обретать странный розовый оттенок. Аркунар нессется, как птица, навстречу этому чуду.

Яфет услышал, как за спиной смолкли голоса спутников. Воздух теперь наполнен густым ароматом роз, что просто немыслимо в этом суровом краю. Горы высятся по обе стороны мрачные и почти черные, под конскими копытами влажно трещит сочная трава. Вокруг ни признака диких роз, а с таким мощным запахом должны быть целые заросли…

Воздух медленно розовел, наконец все небо впереди сделалось нежно розовым. Яфет в страхе оглянулся. Там небо прозрачно-синее, чистое, как родниковая вода.

Сзади раздался крик Соколиного Клюва:

– С неба что-то сыплется!

Яфет торопливо перевел коня с галопа на рысь. Воздух впереди словно рябит, а трава покрылась розовым налетом. А еще дальше и вовсе покрыта чем-то нежно розовым что Яфет назвал бы лепестками роз… если бы мороз не повздымал волосы на загривке от ужаса!

Аркунар мчится беспечно, но Яфет резко натянул поводья. Громострел первым спрыгнул на землю. Тцар слышал, как воевода ахнул, а следом соскочил Соколиный Клюв. Волхв нагнулся, вскрикнул, а когда выпрямился, в руках был лепесток розы размером с дверь!