– Раньше были принцы, теперь – вампиры и прочая сверхъестественная хрень. И то, и другое – одинаково нереально, – она приняла фужер. Золотистое вино слегка пенилось и приятно щекотало язык. – Я даже в детстве не мечтала о принце.

– И о ком же ты мечтала? – словно не рискуя следовать примеру девушки, Миктиан, вместо того, чтобы занять второе кресло, облокотился на каминную полку. Лара пожала плечами.

– Сначала об одном однокласснике, потом – о другом. Потом – об обоих сразу. Так ты простил меня?

– Похоже, что да, – Миктиан безмятежно улыбался. – Видимо, ты располагаешь к великодушию.

Внезапно откуда-то сверху послышался грохот.

– Что это? – вопросительный взгляд Лары не сразу обнаружил Миктиана, который теперь оказался между ней и дверями гостиной. Однако он по-прежнему улыбался, хотя и не так безмятежно, как мгновение назад.

– Забыл сказать: ко мне сегодня заглянул мой братец, и, должен предупредить сразу: он несколько… – Миктиан сделал неопределённый жест у горла. – Несколько того… – он оглянулся. – Перебрал.

На пороге комнаты стоял Михаил. Весь его вид говорил о том, что спуск по лестнице дался ему не без приключений. Расширенные глаза будто пытались прожечь Ларису насквозь.

– Лариса – Михаил, Михаил – Лариса, – нарушил тишину голос Миктиана. Он как будто вывел Михаила из оцепенения, и тот, почему-то с испугом обернувшись на оставшиеся позади ступеньки, нетвёрдым шагом приблизился к девушке. Баст наблюдал за ним со снисходительной усмешкой.

– Лариса… Мне надо с вами очень серьёзно поговорить… – хрипло выговорил Михаил. – Знаю, в это будет трудно поверить, но… – он протянул к ней раскрытую ладонь. В тот же миг послышался странный скребущий звук, и Михаил, отдёрнув руку, отскочил назад, споткнулся о низкий стеклянный столик и растянулся на полу, глядя на свои пальцы с выражением крайнего удивления и возмущения.

Пока Лара разыскивала и извлекала из сумочки повинный в переполохе айфон, хозяин склонился над поверженным гостем.

– Между прочим, – прошептал он, помогая Михаилу встать, – сейчас мать сообщает ей одну очень грустную новость. Ну, как? Желание поговорить не пропало? Только имей в виду: я тоже молчать не стану.

Ответить Михаил не успел. Когда они оба почти одновременно обернулись к Ларисе, та молча смотрела на них пустыми сухими глазами, тонкие пальцы судорожно сжимали айфон.

– Лара? Что случилось? – Миктиан бросился к девушке. Его ладонь коснулась её щеки.

– Ирка… Сестрёнка… – её губы почти не пошевелились.

– Что с ней? – в его голосе звучало самое искреннее сочувствие.

– Она… Её… больше нет.

Если бы Лариса в эту минуту вдруг позабыла о своих переживаниях и взглянула на Михаила, она бы заметила, что его колотит крупная дрожь. Он закрыл ладонями лицо.

Когда Лара в своей курточке, наброшенной на её плечи заботливым Миктианом, покорно уселась в машину, чёрной пантерой замершую возле крыльца, Михаил, до того неподвижно стоявший прислонившись к столбу ворот, открыл глаза.

– Я тоже поеду, – мрачно проговорил он. Открывший было водительскую дверь Миктиан остановился.

– Ты хочешь сказать, что посмеешь? После всего, что ты… – он взглянул на Ларису, отрешённо замершую на переднем сиденье, и захлопнул дверцу. Что-то изменилось. На первый взгляд всё оставалось как раньше, но куда подевался ветер, только что трепавший волосы Миктиана и раскачивавший ветки над его головой? Почему заглохла до того исправно гудевшая машина? Отчего из-за ворот перестал доноситься привычный уличный шум? Тишина и неподвижность окутывали теперь всё вокруг.