С большой неохотой я покинула место уединения в огромном махровом белом халате. Хотелось бы знать, где мое платье и белье? В комнате никакой одежды не валялось. Я пошла на звук грохочущей музыки. От этой какофонии усилилась головная боль. Ладно, вряд ли он меня тащил такую даль, чтобы убить. Собравшись с духом, я спустилась по прозрачной лестнице вниз. Минимализм и новации – так в двух словах можно было охарактеризовать обстановку дома. В цветовой гамме лидировал гранитный оттенок. Пещера минотавра на новый лад.

Хозяин жилища, развалившись на диване, рассматривал журнал с красотками и в такт музыке подергивал ногой. На столе стояло два стакана с соком, бутылка минеральной воды, початое мартини, тарелка с сыром, несколькими кусками пиццы и оливками. Голова была готова взорваться. Самое ужасное, что звук шел отовсюду.

Присев на краешек стула, я выжидательно уставилась на Уилла. Пролистав глянец, он повернулся ко мне. Жестом я попросила выключить музыку, и мое желание исполнилось.

– О чем хочешь поговорить, малыш? – противно растягивая слова, Уилл встал за моей спиной.

– Не называй меня так! – подскочила я, почувствовав его руки на своих плечах.

Мы стояли друг напротив друга, и меня так и подмывало влепить пощечину негодяю. Проглотив гневный порыв, я более спокойно продолжила:

– Ты мне не муж и не любовник. Я хочу знать, с какой радости проснулась в чужой стране и не менее чужой постели?

– Присядь, – холодно произнес Уилл и разлил мартини по бокалам, – выдохни и выпей. Мне кажется, ты немного нервничаешь.

– Немного? Ты шутишь? – возмущенно воскликнула я, но тем не менее присела в надежде, что услышу хоть что-нибудь вразумительное. Налив воды, я выпила целый стакан.

– На самом деле, вариантов у тебя два, и оба не связаны с возвращением домой. Возможно, они идиотские, но объединяет их непреложный факт – Джил Краун больше нет. Завтра в новостях появится заметка, что найдено неопознанное обгоревшее тело, а при нем твое водительское удостоверение.

Уилл с усмешкой взглянул на мое вытянувшееся от удивления лицо и продолжил:

– Пойми, малыш, бывает так, что люди теряют руки, ноги, зрение, а ты потеряешь всего лишь свободу и имя. Но как будешь жить дальше, зависит от твоего поведения. Либо попадешь в местный бордель, где в скором времени загнешься от наркоты и неприличных болезней. Пристальное внимание я гарантирую. Либо останешься со мной.

Перед глазами возникла страшная картина с искореженным телом, корчащимся в огне. Я с ужасом уставилась на монстра, спрятавшегося под человеческой личиной.

– Кто-то будет убит… вместо меня?

– Да. И скажи спасибо мне, что вместо тебя.

Я залпом опрокинула мартини, Уилл тут же налил еще.

– У меня очень болит голова, – тихо произнесла я, не в силах переварить услышанное.

– Это мы сейчас поправим, – он принес таблетку.

Было так плохо, что я выпила лекарство, не ожидая подвоха. Руки и ноги стали как ватные, и я испуганно подняла на Уилла глаза. Он перенес меня на диван, зная, что не встретит сопротивления. Сознание раскрасилось разноцветными огнями, рядом снова был Леон, он целовал меня, и больше я ничего не помню… Наверное, к счастью.

Проснулась в том же ужасном месте. В голове была чехарда. Мне не сразу удалось сесть из-за сильного головокружения. Я бросила взгляд на часы: дело близилось к вечеру. Во всем доме стояла звенящая тишина.

На столе царил прежний натюрморт. Я почувствовала себя Алисой в стране безумия, когда стакан с соком прошептал: «Выпей меня». Это было полбеды: подвох мерещился во всем. Уилл мог напичкать наркотой что угодно. Если так будет продолжаться, долго не протяну и без борделя. С опаской попробовала воду на вкус. Вроде, ничего подозрительного. «Съешь меня!» – прошептал сыр, и я, отщипнув маленький кусочек, согласилась. Нужно бежать, пока не свихнулась окончательно. Со стоном я опустилась на стул, тысяча вопросов пульсировала в голове. Где взять одежду, деньги, документы? Действительно ли за окном Бразилия? Я всегда была авантюристкой, но события последних суток чересчур даже для меня.