─ Я люблю жену, ─ проговариваю почти твёрдо.

  ─ Ту, с которой разводитесь? ─ спрашивает она игриво и медленно облизывает губы кончиком языка.

  ─ С чего ты взяла? ─ осаживаю холодно.

  ─  Вы сняли кольцо и дома у вас явно нелады…

  ─  Хорошая секретарша умолчала бы об этом.

  ─  Хорошая секретарша может помочь боссу снять стресс.

  Продолжает развратно нализывать губы, а пальцы под шумок уже расстёгивают брючный ремень. Я не решил еще нужно ли её остановить или стоит продолжить, а посему просто плыву по течению, наслаждаясь блядским огоньком в ее глазах и предвкушением чего-то развратно-приятного с обязательным послевкусием вины.

 Не знаю, чего хочу больше ─ расслабиться, поквитаться с женой или просто себе доказать, что не сижу у Ани на поводке.

 Кладу ладонь ей на плечо и давлю, заставив Викулю встать на колени. Сразу видно, что ей не привыкать снимать боссу стресс. Может, конечно, и надеялась на что-то более приятное и проникающее, но не сегодня! Пусть сначала так проявит себя, да  и я не готов на полноформатную измену. А минет это так, как в общественный туалет сходить ─ всего лишь отправление естественных нужд.

 Заглатывает она напористо и почти на всю длину. Кайфовые до болезненности ощущения, особенно если сравнивать с тем, как нежно то же самое делает Аня. Она всё делает нежно, хотя мне всегда нравилась подобная почти агрессивная напористость. Я укладываю ей руку на затылок и давлю, чтоб не сбавляла темпа.

 Чем ближе к разрядке, тем больше пофиг на все случившееся мне становится.  Когда я уже почти нашпиговал ее ротик «белком», раздаётся робкий стук в дверь.

 ─ Я занят ─ хрипло выдыхаю я.

 Тем не менее дверь распахивается и на пороге появляется Аня. Мой почти оргазмирующий мозг отказывается принимать, что жена оказалась здесь именно в такой момент. Последнее что я вижу, прежде чем кончить, это ее наполненные слезами глаза. Дверь захлопывается, эйфория испаряется  вместе с опьянением, и я почти вою, осознав, что взял и разрушил нашу семью.

Отпихиваю ее от себя, рывком напяливаю брюки и на чистых инстинктах выскакиваю за дверь, на ходу застёгивая ширинку. Ситуация анекдотичная, вот только не до смеха.

 Аня несется по коридору с такой скоростью, какую только позволяют развить высокие каблуки. Их печальный стук  разносится по узкому длинному коридору эхом. Спешно ретируется. Бежит от меня. От себя. От нас.

 ─ Аня! ─ окрикиваю я её осипшим от бухла и стресса голосом.

 Не оборачивается и не сбавляет шаг. Я не могу ее вот так отпустить. Аня ведь не здание покидает, а из жизни моей уходит. Я все еще сильнее и быстрее ─ могу заставить ее остановиться. Схватить, прижать к стене и что-то там объяснять. Только силой уже не удержишь, да и слов таких еще не придумали, чтоб объяснить, какой бес в меня вселился и заставил подгадить себе же.

 Делаю такой бешеный рывок вперед, что меня  кидает в пот и жар, словно штангу в спортзале тяганул без разогрева, и хватаю ее за руку. Аня резко разворачивается на каблуках ─ глаза у нее сухие и пылающие такой ненавистью, какой я в жизни не видел.

 Заносит руку и ребром ладони прописывает мне такого хорошего «леща», что хрящи в носу смещаются со щелканьем. Я продолжаю держать ее и даже не прикрываю лицо свободной рукой, а надо бы… Бьет чем придется ─ ладонью, кулаком… Правда, большая часть ударов настолько импульсивна, что уходит в «молоко». Я бы и сам подставился под град ударов ─ пусть хоть в фарш морду превратит, ─  но боюсь, что наткнется на скуловую кость, например, и руку себе сломает.