Внутри сработала совесть. Одна из моих самых слабых черт характера. Хотя мать мне всегда повторяет, что это достоинство. Что в нашем мире мало кто умеет так — быть честным с собой и идти на поводу у совести. Особенно трудно это дается в мире бизнеса.

Ох. Ну не могу я вот так проехать мимо. Надо вернуться. Предложить свою помощь. А если не захочет принимать — помочь принудительно. Вот подойду и возьму ее на руки.

Шах и мат тебе, колючка.

3. 3

Тома

Когда он за мной погнался — этот бешеный тип на внедорожнике — я уже думала "все", мне конец. Такой как захватит, начнет звонить всем подряд, начиная полицейскими, прокурорами и заканчивая мэром вместе с губернатором в толпе журналистов. Но с годами я привыкла держать удар. Будь то долги по коммуналке и попытки контролера зайти в квартиру для отрезания газа, света, воды (нужное подчеркнуть). Или же бесконечные просьбы родительского комитета купить в школу шторы (очень много штор), потом учебники, форму, планшеты, ноутбуки, самокаты, летающие ранцы и еще черт знает какой ерунды.

Словом, когда он загородил выезд своей машиной и направился ко мне, то я сразу же включила дуру. Мне было все равно, что он там себе надумал, что он будет говорить или орать, как истеричная баба. У меня и так в этой жизни хватает поводов понервничать.

Да, мне было стыдно за свою выходку — что я задела чужой автомобиль. Но что я могла сделать с баранкой в кармане? Остановиться посреди дороги, опустить стекло и сказать банальное "извините"? Я не могу платить за ремонт. Не могу ждать патруль для составления протокола. Не могу платить штрафы. Я просто…

Иногда мне кажется, что я ничего не могу уже поделать. Что просто плыву по течению, а оно меня предательски уносит. Как я ни пытаюсь грести руками. Как я ни барахтаюсь. Как будто пловчиха с судорогой в ноге.

Руки опускаются. Затем я их снова поднимаю. И пытаюсь выехать по адскому пандусу в направлении больницы. Ну почему они такие неудобные и крутые — эти "пологие спуски" для инвалидов?!

Я пыталась выехать снова и снова, но все было тщетно. В какой-то момент приложила максимум усилий, чтобы передние колеса все же выехали хоть немного — осилила метр скользкого подъема. Но в ту же секунду поняла, что падаю на спину. Не удержала равновесие, пальцы соскользнули, не успела ничего сделать и с размаху грохнулась затылком о бетон.

Вернее… (На этом месте я мысленно улыбаюсь, потому что сжалась и готовилась к удару, а его не случилось — меня подхватили чужие руки.) Я уже думала, что покалечусь по пути в поликлинику. Но в последний момент меня спасли от падения.

— Оп-па… — выдохнул тот самый незнакомец, которому я нагрубила еще пять минут назад. — Чуть не упала.

— Боже, — схватилась я за сердце. — Фух…

— Не ушиблась часом? Все нормально?

Он вернулся. Странно. Я же четко видела и слышала, как он уехал. Как с визгом шин отправился куда-то по своим делам. И тут вдруг снова он. Подхватил меня под спинку складного кресла и реально спас от ушиба.

— Спасибо.

В ту секунду я была ему благодарна. Хотя и помнила, кто именно пытался меня угробить по пути сюда — на скользкой дороге. Это был он. Водитель наглого большого джипа. Я в него чуть не врезалась. Так что те царапины на кузове — это была его плата за беспечность. Меня он, значит, ругает за опасное вождение, а как сам тормозит у меня под носом, чтобы наказать…

— Вы, я вижу, рисковый человек, — предположил мужчина в приталенном сером пиджаке, выглаженных брюках, с дорогими часами на запястье.

Белая рубаха. Без галстука, но воротник безупречно скроен. Я как швея оценила по достоинству. Да и манжеты хороши. Подогнаны так четко. Запонки с аквамарином. Как будто голубым свечением играют. Красивый мужчина, ничего не могу добавить. Наверное, это было видно по моим глазам. Ведь он меня держал в полулежачем положении, а я — смотрела на его ухоженное лицо. И молчала, как девчонка. Давно у меня такого не было.