- Вы к кому?

Еще бы я отвечал ей. Молча огибаю и поднимаюсь на пролет выше. Шестнадцатая квартира. Так, какой ключ…

- Вечно к этой шлюхе кто-то ходит… - раздается писк, только уже злой.

Не реагирую. Хотя хочется многое сказать… и даже не знаю, что больше меня выбешивает. Это вскользь брошенное оскорбление, или то, что к Виталине “вечно ходят”.

Ключ поворачиваю, захожу. Воздух тяжелый какой-то. И атмосфера. Паршивая, дешевая квартирка без ремонта, как я себе и представлял. Но хуже всего...

- Блять, - шиплю, когда захожу в единственную комнату.

Виталина раскинулась на матрасе. По ее позе сразу понятно, что девчонка ни разу не в порядке. Тяжело дышит, бледная, даже зеленоватая, на щеках и лбу только красные пятна. Волосы мокрые. Вокруг - какие-то бутылки и пустые блистеры из под разных таблеток.

Дотрагиваюсь до лба - горяченный. Похоже ее давно швыряет от озноба в жар, вон стонет, за моей прохладной ладонью тянется. Распахивает одеяло в полубреду. Хотя только что комком под ним ежилась. Как давно она в таком состоянии, одна?

Отвожу взгляд от промокшей майки, под которой четко видна грудь и соски, и набираю Матвея, начальника службы безопасности.

- Врача сюда вызови. В квартиру Пензарь, - говорю хмуро.

- Нарколога? - уточняет деловито Матвей.

Вот чем он отличается от той бабищи на лестницы, а?

- Терапевта. Или скорую, - шиплю зло, - У компании есть контракт с больницей, чтоб немедленно выезжали. А ты... свои дедуктивные методы отложи для более важных дел.

- Извините.

Бесит.

Я могу что угодно о девчонке думать. Но какого хрена окружающие себе позволяют это?

Следующий звонок - охране. Чтобы парни смотались быстренько за горячим куриным бульоном в ближайшее приличное кафе. Это может быть смешно, но уж в чем я хорошо разбираюсь, так это в уходе за больными и в лечебном питании.

Хотя ни хрена не смешно, конечно.

Оглядываюсь.

В квартире бардак и пахнет паршиво. Болезнью, наверное, и не вынесенным мусором. Для меня это давно отсутствующее ощущение. В больницах, в которых я бывал - стерильный воздух. Идеальная чистота. В моих домах, в офисе есть клининг, они всегда проветривают и убирают все до скрипа. Чтобы ни пылинки. И расставляют повсюду ароматические палки какие-то с древесными запахами. Наверное, дизайнер таскает или секретарша, я не заморачивался с этим. Не задумываюсь про чистоту, про то, кто мне готовит и убирает. Я достаточно зарабатываю, чтобы об этом не думать.

А сейчас будто приходится. И это раздражает.

Виталина стонет и снова распахивает одеяло. И я снова не могу отвести взгляда от ее груди, к которой майка прилипла.

Извращенец, блин, ей же плохо!

Раздражаюсь еще больше и от того решаю действовать. В шкаф скособоченный залажу, нахожу там и белье, и футболки какие-то - чистые вроде. Не глядя стаскиваю с девчонки майку, переодеваю ее.В сухое одеяло заматываю, которое валяется на полу среди каких-то музыкальных журналов - те выглядят так, будто здесь уже пару месяцев и по ним не только ходили, но еще и вместо столов использовали.

Укутываю, чтобы только кончик носа торчал.

Открываю окно нараспашку

А потом беру большой мусорный пакет и скидываю туда все, что попадается под руку. Журналы, бутылки, какие-то огрызки, таблетки, мусор. Грязное белье в корзину - благо та имеется. Чистые простыни - на матрац. А полный мусорный пакет - охраннику, в обмен на несколько пакетов с готовой едой.

У него совершенно офигевшее выражение лица от происходящего.

- Челюсть подбери, - говорю недовольно, - И иди вниз, врача жди. Проводишь.