— Отпусти, ты делаешь мне больно. Я не буду этого делать, я тебе уже говорила, карты — это зло.

Опрокидывает моё тело на кровать, вжимая в матрас, рывком срывает простыню.

— Будешь! Ещё как будешь! Или ты больше не любишь Алёшку? Я хочу тебя прямо сейчас, — целует мой висок. Оказывается между бедер, и я не могу свести ноги.

— Отпусти, — брыкаюсь под ним. — Что ты делаешь?

Ищу, чем отбиться, но меня как пригвоздили. Его поцелуи сыплются на мою кожу. А мне противно.

— Вот сейчас будет тебе подарок на день рождения.

Не успеваю ничего понять, как в комнату врывается охрана и срывает с меня Алешу. Начинают избивать парня ногами. Когда тело Алеши обмякает, его волокут из комнаты в коридор.

От шока я даже звука не могу вымолвить. Силы есть только на то, чтобы сгрести пододеяльник с пола, укутаться в него и забиться в угол.

***

Видимо, мой организм каким-то образом перезагрузился, несмотря на ужас, который произошел часа в четыре утра.

Пробуждаюсь не от ора будильника и не от стука в дверь. А оттого, что меня гладят по голове. Очень нежно, заботливо.

— Линда, моя малышка.

Этот мерзкий голос как удар током.

Вскакиваю от него, не могу поверить, что этот человек сейчас в моей комнате.

— Не бойся. Я пришёл с миром. Вчера погорячился, еще этот подонок хотел с тобой нехорошее дело сделать... Тебе сегодня девятнадцать, и я хотел бы сделать тебе сюрприз. — Отпружинивает с кровати, подходит к окну.

— Где Леша? Что вы с ним сделали?

— Пока ничего. Он сейчас немного на исправительной беседе. Но я не за этим тут. Я пришел сделать тебе сюрприз. Или предложение. Пари. Короче, как хочешь называй.

— Что вы хотите?

— Подарить тебе свободу.

Я не ослышалась? Мне? Свободу?

— Свободу?

— Но при одном условии.

— Каком? — быстро задаю вопрос.

— Одевайся, я тебе покажу кое-что. Это тебе поможет сделать правильный выбор. — Достает из комода мои вещи. — На. Я отвернусь.

Ничего не остаётся делать, кроме как выполнить его приказ. Надеваю униформу.

— Все.

Он разворачивается.

— Позволь, я сам тебя расчешу. — Берет с тумбочки расчёску. — Садись.

И начинает водить зубчиками по волосам.

— Это тебе, — вручает рамку. Там коллаж из фотографий светловолосой девочки.

Душа закипает, а сердце ноет тоской. Слезы непроизвольно текут по щекам, собираясь на подбородке.

— Смотри, как она выросла. Это твоя сестра, за которую ты так переживаешь. Она сейчас в хорошем детдоме, но, как видишь, она растёт, меняется. У нее только ты. Ну, пока... Детская память, ты же понимаешь, сродни ветру. Она потихоньку начинает забывать о тебе, Линда, а вот ты, наоборот, не думаешь о себе, твои мысли только о ней. Её хотят удочерить. Семья из Швеции.

— Нет!

— Не зверь же я, в самом деле. И я хочу воссоединить тебя с сестрой. Но при одном условии.

— Вы так и не ответили мне на вопрос, — продолжаю смотреть на фото. — При каком?

— Выполнишь — и ты свободна.

— Что я должна буду делать?

— Ты должна будешь отвлекать одного человека от своих дел, — затягивает мне туго косу, так что приходится наклонить голову назад.

— Мне нужно будет с ним переспать? — сглатываю.

— Нет! Он не ведётся на все это. К нему особый подход нужен. Он мой главный конкурент на выборах, и если его не убрать, то его власть наберет обороты и все мы будем пить воду с его ног. Он как рак. Как кость в горле. И мне трудно дышать, пока он дышит.

— Но я ничего не умею.

— Ты себя недооцениваешь, моя хорошая!

Закручивает волосы в ракушку. Вставляет шпильки так, что они царапают мою кожу.

— Ну вот тебе ещё стимул. — Достает телефон. — Смотри, запись идет в прямо эфире. Если ради сестры не хочешь, то ради любимого?