Боже, он ещё и медик? Помимо программера, угонщика и хрен знает кого. Мда. Мне казалось невозможным, но этот Воскресенский на раз уделал своих братьев. С лихвой.

– Уколом куда? – поднимаю бровь, потому что реально интересно.

– Туда! – взрывается Есений, вскакивает, но далеко не уходит. – Блин, Стась, ну какая разница…

Вздрагиваю.

– Как ты меня назвал?

Так можно было только Мышке. Потому что слишком. И навевает грустные мысли о прошлых временах, когда родители были в себе, а бабушка жива.

А гений тем временем приостанавливает раздражённый забег по комнате и вскидывает взгляд.

– Уважаемая Анастасия Евгеньевна, – кривится, – мною была проведена инвазивная процедура с противовоспалительным и обезболивающим эффектом прямиком в ваши мягкие ткани, – с рыком. – С инструкцией и противопоказаниями задействованного препарата вы можете ознакомиться в ближайшее время.

– Это когда – в ближайшее? – сдержать улыбку удаётся чудом.

Довела всё-таки, и гораздо быстрее, чем рассчитывала. И даже рана становится не такой болезненной.

И интересно, мягкие ткани – это всё-таки куда?

От любопытства руки чешутся проверить самые мягкие, но держусь.

– В самое ближайшее, – бурчит гений, который сегодня оправдал звание. – После того как измеришь температуру.

– А, может, сам? – с невинным видом.

Но дожимать не хочется. Вместо этого левой рукой с трудом дотягиваюсь до новенького, ещё в упаковке градусника и со второго раза ставлю его как надо.

В комнате царит блаженная тишина – мы ждём писк.

Гений ждёт, каждые две секунды отодвигая задёрнутые шторы и с опаской осматривая улицу. Я – рассматривая непокорные вихры, словно о существовании расчёски ему не сообщили. Взгляд против воли путешествует дальше: по шву вывернутой не туда футболки, неожиданно мощному плечу, выраженной мышце. Перескакивает на основание шеи с короткими, ещё влажными волосками.

Я сдёрнула Воскресенского с умывания?

Хмыкаю едва слышно. А гений в очередной раз выглядывает из-за тёмной шторы.

А вот это внезапно.

Моргаю, прикусываю губу и отвожу взгляд.

Бракованный Windows! Не хватало ещё залипать на младшего из этого адского семейства. А что залипла на внезапно найденные мышцы вполне себе прокачанной спины – пусть хреновая, но правда.

Вопрос, откуда всё это у недохакера, конечно, интересный. Но гораздо интереснее, куда теперь деть лежачую меня, раз уж – так получилось, – подобные спины всегда были моим личным фетишем.

Фу. Аж представлять противно.

Или нет.

Вот только с малолетками я всё равно не вожусь, а гений младше меня на целых пять лет. Налицо непреодолимые препятствия.

От дальнейших, честно говоря жалких, отмазок спасает долгожданный писк.

Очень вовремя.

В отличие от вибрации телефона, на экране которого вылезает новое сообщение от SundayMan. Спасибо, что без текста.

– Сколько?

И я вздрагиваю! Я! Да меня даже преследования киберов так не доводило, как вся ситуация сейчас.

– 36,9, – небрежно.

– Плохо, – взъерошивает шевелюру гений. – Ладно, посмотрим. Что ты хочешь на ужин?

– Ты даже микроволновкой пользоваться не умеешь. Не будем рисковать.

– Удивительно, как я прожил без тебя эти годы, – язвит Воскресенский. – Поэтому давай ты включишь уже логику, подумаешь, проанализируешь там, а я пока что-нибудь приготовлю. И, будь добра, лежи смирно.

– Мм, кто-то строит из себя командира, – с придыханием. – Ну давай, удиви меня, Есений Александрович.

Откидываюсь на подушки и закидываю руку за голову, чтобы лучше очертить грудь, которую едва прикрывает одеяло.

Руку. За голову.

Правую.

В ответ на моё болезненное шипение и тихие ругательства, гений устало качает головой и выходит из спальни.