— Я всего лишь самка, - говорю я в темноту. А затем истерически смеюсь и добавляю - Стерильная самка. 

Мне не хватает сил даже сходить умыться. Я так и засыпаю, голая, в его семени. Сон мой такой же зыбкий и сюрреалистичный, как и действительность. В нем тоже нельзя верить никому. 

А просыпаюсь я от громкого стука в дверь. Причём понимаю, что стучат лишь ради приличия - дверь не запирается. Я натягиваю на себя одеяло, хватит демонстрировать местным мужикам свои прелести. 

— Собирайся, - бросает входя Макар, я уже знаю, кого тут как зовут. - Хозяин берет тебя с собой в поездку. 

Взгляд у Макара такой же тяжёлый, как у хозяина, но до него ему далеко. Здесь я могу прочесть эмоции. Это презрение. А ещё - удивление. Он явно удивлён тому, что хозяин меня с собой куда-то тащит. И ему это не нравится. 

— Сколько у меня времени на сборы? 

— Сорок минут. Шмоток возьми дня на два. 

И выходит. Я встаю с постели, с удовольствием потягиваюсь. Я обнажена, но окна зашторены, через них сочится мягкий и тёплый свет. Я на удивление выспавшаяся, хотя промежность чуть саднит, и кожу на бёдрах  стянуло плёнкой засохшей за ночь спермы.

А потом понимаю, что выспаться я не должна была. Бросаюсь к коробке, стоящей у окна. В ней, в ворохе салфеток и мягких тряпочек, имитирующих гнездо, лежит птенец. Мертвый птенец.

12. Глава 12. Багров.

Смешно, но мне кажется, что у Макара обвиняющий взгляд. Он словно ревнует меня к этой девушке. Потому что в большинстве поездок сопровождал меня он, если  того требовала ситуация, то ещё пара человек охраны. 

А теперь с нами едет эта девушка. И как назло одета она весьма фривольно. Брюки классического кроя обрезала под коленями, не пощадив дорогую ткань. Края разреза топорщатся торчащими нитками, но Аллу это нисколько не смущает. Рубашка повязана узлом, а волосы - красной лентой. 

Я вдруг думаю, что она тоже отнюдь не классически красива. Но ею хочется любоваться. Но сегодня она погружена в себя сильнее обычного. Вид хулиганский, а глаза печальные. И меня подмывает спросить, что же у неё случилось. И я себе уступаю - мне давно плевать, что обо мне подумают окружающие. В данный момент окружающие в лице Макара меня явно осуждают. 

— Что-то случилось? 

— Птенец умер. 

И смотрит на меня. Взгляд колкий, короткий. Такой острый, что вот ещё немного, и он оставил бы на мне кровоточащие порезы. Я понял - она думает, что я его убил. Но разубеждать людей не в моих привычках.

— Чего и стоило ожидать,- пожал плечами я. 

У Аллы был загранпаспорт. Она даже пользовалась им дважды выезжая за границу на первом и втором курсе университета. Это подтверждало гипотезу о том, что у неё был богатый мужчина. Только кто он, мои парни так и не нарыли. Возможно, она сама мне расскажет, но что-то подсказывало мне, что секреты у неё можно выдирать только с кусками плоти. 

— Мой загранпаспорт просрочен,- сообщила Алла в аэропорту. 

— И теперь у тебя новый паспорт, - улыбнулся я. 

Я могу быть милым, если сам того хочу, но Алла не оценила. Самолёт был небольшим, частным, очень комфортабельным. Кроме нас с Аллой и охраны никаких пассажиров больше не было. 

Она даже не спросила, куда я её везу. Весь перелет смотрела в иллюминатор. А я нашёл, что её глаза такие же, как сегодняшнее небо. Голубые, светлые, почти прозрачные. В них - облака. Вся чёртова вселенная, скрученная в тугую спираль. 

Перелет длится несколько часов. Алла сняла туфли, подогнула под себя ноги. Мне хочется трахнуть её здесь и сейчас, но я говорю себе - не время. 

— Что я буду делать здесь? - спрашивает она уже в городе.