Погулять, что ли сходить? Погода такая хорошая. Сегодня по небу плывут молочно-белые рыхлые облака, прикрывая палящее солнце, и воздух такой свежий, прозрачный, звенящий.

Да! Решено! Пойду гулять!

...Только для этого надо спуститься вниз...

...Пройти по коридору к входной двери...

...В которой сломан ключ...

Черт! Уже забыла!

Торопливо набираю Арину. Она долго не отвечает, а потом перезванивает сама:

— Как дела? — спрашивает обеспокоено, с неприкрытой тревогой в голосе.

— Хорошо. Только, —  смущенно запинаюсь, — я случайно сломала ключ в замке.

— Как умудрилась?

— Не знаю, собралась на прогулку, стала отпирать и сломала, — вру на ходу, старательно поддерживая образ спокойной, умиротворенной девочки.

— Ну, ты даешь, Диан. Ручки-то у тебя золотые! — воскликнула Арина.

— Я сама не понимаю, как могла это сделать, — канючу извиняющимся голосом.

— Эх, твою бы энергию, да в мирное русло направить, Целину возделывать, — усмехается сестра, — Ладно, сейчас Андрею позвоню, пусть приедет, посмотрит. Расскажешь ему, что да как, покажешь поле боя.

— Не надо! — кричу во весь голос, резко, сердито, зло. На другом конце  трубки повисает встревоженная тишина. Черт! Нервно тру лицо рукой, и мягко, пытаясь скрыть внезапное беспокойство, поясняю, — я ...я уже мастера вызвала. Скоро придет. Так что не беспокой Андрея без толку, и без него решим эту проблему. Нечего человека дергать.

Снова вру. Стыдно, но я готова на все, лишь бы не видеть Чернова.

— Как знаешь, — сестра явно пребывает в недоумении от моего странного поведения, — как твое "здесь помню, а здесь не помню"?.

Замираю, словно громом пораженная, напоминая о том, что надо дышать.

С моим "помню — не помню" все отлично. Все супер!

Я попросту о нем забыла! Забыла, как о какой-то несущественной, ничего не значащей мелочи. Подумаешь, стала терять свои дни. Что такого?

Черт! Со мной точно творится что-то страшное.

***

Поскольку соврала сестре о вызванном мастере, приходится срочно искать объявление в Интернете, и приглашать человека для решения проблемы. Это оказалось не так просто. Все были готовы придти завтра, послезавтра, и ни один из мастеров не мог приехать и все исправить прямо сейчас. Но я не оставляла попыток, прозванивала все найденные объявления до тех пор, пока мне не улыбнулась удача. Мастер нашелся.

Через пару часов, которые я упорно отсиживалась в своей комнате, оправдывая себя внезапно разгоревшимся желание почитать книжку, сидя у окна, приезжает седовласый дед, с хлюпающим сизым носом, но, как выясняется чуть позже, золотыми руками. Сначала пытаюсь через окно объяснить в чем дело, что весьма проблематично, поскольку дед немного глуховат, а потом вспоминаю, что у нас вроде как запасной выход есть.

Запускаю его, и он, молча, пыхтя и сопя, принимается за замок. Стою рядом с ним, тревожно осматриваясь по сторонам. Все кажется, что где-то на границе видимости улавливаю какое-то движение, но стоит повернуться в ту сторону, и ничего нет. С каждой минутой все больше убеждаюсь в том, что годы, прожитые с Вадимом, не прошли даром, оставили внутри грязный уродливый отпечаток, и мне пора лечиться.

— Сукин сын, ненавижу, — шепчу чуть слышно, себе под нос, — руки бы тебе переломать, за все, что сделал со мной.

Для устранения неполадок мастеру требуется примерно полчаса, после чего он еще раз все проверяет, удовлетворенно кивает и уходит, снова оставив меня в полнейшем одиночестве.

Растерянно смотрю на закрывшуюся за ним дверь, чувствуя, что отступившая было тревога, снова начинает шевелиться в груди. Безжалостно давлю ее, мысленно повторяя, что бояться нечего, это же дом, милый, родной дом.