Хасанов не просто рядовой врач, он здесь царь и бог. Ибо посажен на свою должность "сверху". И сколько жалоб не писали, ни одной из них не дали ход. Сплетен ходит множество. Но все они невнятные, да и не интересны мне.
Грубости придется терпеть...
- Я принята?
- На испытательный срок.
- А на какую должность.
- На должность моего универсального ассистента.
- Эм... Что я должна делать?
- Всё, что я скажу и именно так, как я скажу.
- А поподробнее?
Вздыхает...
- Все, значит - всё. И в клинике и вне её. Рабочий день не нормирован. Периодически придется работать и в ночную смену. Есть возражения?
- Нет... - закрываю глаза.
- Ну и славно. Массаж простаты и тестикул, пожалуй, исключим.
- Большое Вам спасибо, - поджимаю губы, не удержавшись от нотки сарказма.
- Иди, возьми у старшей сестры халат и обувь. Без халата здесь гуляю только я. Завтра жду тебя в семь тридцать. Попрощайся сегодня с миром как следует и не опаздывай завтра.
Он меня взял!..
В полубессознательном состоянии выползаю из кабинета. Подхожу к ресепшену.
У стойки та самая Ксения в халате. Стоим, ждём старшую медсестру.
Бросает на меня любопытный и мне кажется, что недоброжелательный взгляд.
- Взял?
Киваю.
Ухмыльнувшись, качает головой.
Двигает ко мне по стойке один из пластиковых стаканчиков с пилюлей для пациентов.
- Что это?
- Цианид! - закатывает глаза. - Вшей в воротничок. Будет совсем хреново - раскусишь.
- Миленько тут у вас…
3. Глава 2 - Первые инструкции
- Никита... Ник... - бужу с утра брата, сжимая плечо.
- Чо надо? - раздражённо бубнит сквозь сон.
Опять полночи сидел в компе!
- Никита!
- Отстань... Достала...
Поджимаю губы, выпрямляясь.
Медленно стягиваю со спинки кровати его полотенце. Намотав на кулак, со всего размаха, припечатываю по спине.
- Эй!!
И ещё разок! И ещё!
Меня срывает, едва нахожу силы остановиться.
Подорвавшись, в положение сидя, закрывается руками.
- Ты совсем двинулась?!
- Доброе утро, - сдуваю выбившуюся прядь с лица.
Швыряю в него скомканное полотенце.
Растерянно хлопает своими светлыми голубыми глазами, взъерошивая соломенную копну на голове.
Ненавижу подростков! Стоит чуть-чуть расклеиться, мгновенно садятся на голову.
Но брата, всё-таки, очень люблю.
- В общем, так. Таблетки я твои разложила в ячейки. Все подписала. Массаж делать больше не могу. Поэтому берешь массажер и делаешь сам. Каждые четыре часа. Его мышцы атрофируются, пока дело дойдет до них.
- Да это не поможет ничего... - закатывая глаза, падает на подушку.
- Я устроилась ассистентом к доктору Хасанову. И наступит момент, когда ты попадешь к нему на консультацию. Если мы не покажем хоть малейший прогресс, он тебя не возьмёт! А после операции есть шанс двадцать процентов, что...
- Двадцать процентов... - оскаливается. - И потом ещё сколько пыток? И все равно нет гарантии.
Да, он пережил множество болезненных процедур. И боится повторения. Но по другому никак!
- А лучше играть целыми днями в приставку, сидеть в телефоне и жизнь провести в инвалидном кресле? Собрался, тряпка! Таблетки, упражнения, массаж!
- Просто отвалите от меня. Мне норм.
Закрывает глаза. По лицу судорога отчаяния. Но быстро прячет под маской равнодушия.
Мне хочется рыдать от бессилия.
Но ни слезы, ни уговоры не действуют. Он дурак маленький. Хотя уже не маленький - шестнадцать лет. Он потом об этом всю жизнь будет жалеть - об упущенном шансе!
Я уже год бьюсь за него и с ним, теряя последние силы.
Сломал позвоночник, трюкач чертов! Допрыгался на своем скейте!
- Ах, тебе норм?! - срывается мой голос.
Хватая за футболку, беспощадно стаскиваю его с грохотом на пол.