Мне становится так обидно от этих слов, что я сразу прихожу в себя. Отпихиваю его в сторону, а он легко поддается.

- Еще хочешь? – смотрит на меня с таким огнем в глазах, что я не выдерживаю первая и отворачиваюсь.

Он что сейчас предлагает мне снова самой сделать выбор? А если я скажу нет, то что? Неужели отпустит? Несмотря на то, что сам заведен до предела.

Ответ я узнать не успеваю, потому что у Марата внезапно звонит телефон. Он напряженно с кем-то разговаривает, а потом и вовсе начинает психовать.

- Мать твою, - орет в трубку, - ты уверен, что это она? Хорошо, сейчас буду.

Сбрасывает вызов и снова поворачивается ко мне.

- Мне нужно отъехать ненадолго. Вернусь и продолжим. А то мы на самом интересном остановились.

Марат накидывает на плечи кожаную куртку, берет ключи, телефон и больше ни слова не говоря, выходит из квартиры.

Прохожу в комнату, сажусь на диван и начинаю плакать. От того, как легко поддалась ему, от того, что сама хотела получить удовольствие и от того, что похоже до сих пор люблю его. Последнее самое болезненное и неприятное. Какая же я жалкая дура рядом с ним. Я не хочу, чтобы у меня снова появились к нему чувства, не хочу страдать из-за него и не спать ночами. Я хочу перелистнуть эту страницу своей жизни и с легким сердцем начать новую.

Ложусь на диван, обнимаю подушку и продолжаю давиться слезами, а потом не замечаю, как засыпаю.

***

Марат

Как ненормальный срываюсь с места и несусь в сторону трека. Нервы накалены до красна, не знаю, как справиться с собой и не убить кого-нибудь ненароком. Звонил Тимур и сказал, что на треке снова видел мою сестру. Более того, когда он просматривал список участников сегодняшней гонки, видел там ее имя.

Я не знаю, с кем она собралась ехать, но я убью этого отморозка сразу, как только доберусь до него. Как вообще эта мелкая дрянь снова выбралась из дома? Неужели опять насыпала снотворного в стакан охранника? Откуда в ее голове берется столько дури?

Когда я приезжаю на место, Тимура нигде не видно, но он предупреждал, что ему нужно будет срочно уехать к матери. Просматриваю ближайшие ряды на трибунах, но Алису нигде не вижу. А между тем на треке начинается новый заезд. На старте три байка, вроде ничего особенного, но они сразу привлекают мое внимание.

Внутри зарождается смутное беспокойство, и я неотступно слежу за стартом, будто в следующий момент должно произойти что-то страшное. И оказываюсь прав. Внезапно из толпы выходит девушка, в защитном костюме и шлеме, и садится к одному из гонщиков на байк.

Я сразу догадываюсь, что это Алиса и понимаю, почему меня так ломает. Остановить я их при всем желании уже не успею, мне остается только наблюдать и сходить с ума от беспокойства за эту малолетнюю дуру. Мотоциклы с ревом срываются с места, а я сжимаю кулаки и начинаю обратный отсчет.

Когда парень, с которым она едет, делает резкую подсечку другому и выбивается вперед, чувствую острый спазм в груди и перестаю дышать. Что мать вашу творит этот отморозок? На хрена идти на такой риск, имея за плечами еще одного пассажира. Клянусь, я сам переломаю все его конечности, как только он доберется до финиша.

Считаю каждую секунду, кажется, они длятся вечность и вытягивают из меня все жизненные силы. Никогда не думал, что можно так сильно бояться кого-то потерять. Это невыносимо и больно. Мне даже кажется, что картинка замедляется и начинает проскакивать перед глазами отдельными кадрами. Страшными кадрами.

Выдыхаю с облегчением, когда гонщики пересекают финиш. Мне даже дышать становится легче, что никто из них не пострадал. По-прежнему не могу сдвинуться с места, дышу, как астматик и жду, когда сердцебиение придет в норму. Нервы вообще стали ни к черту.