Кажется, я уже сдалась, стала биться слабее, попыталась представить, что вижу всего лишь жуткий сон. Надо только закрыть глаза, и, как рекомендуют, расслабиться, и оно пройдёт быстрее.

Углубилась в уговаривание себя и не услышала появление Дениса. Хмельницкий отодрал Ростислава от меня, толкнул в стену и с остервенением впечатал кулак в лицо.

– Не смей трогать мою жену! – прорычал, замахиваясь для нового удара.

Горцев ответил, скалясь окровавленными зубами. Трясущимися руками стягивала блузу на груди и с ужасом смотрела, как мужики катаются по полу, отвешивая друг другу тумаки. Была бы эта заварушка на земле, я поболела бы за Дениса, но мы находились в воздухе, и кроме меня в салоне никого не было.

Мне бы забиться в уголок, порыдать о чуть не случившемся изнасилование, а я металась вокруг них, позабыв о начальной причине произошедшего. Если Горцев замочит Хмельницкого, то Вовка не справится с посадкой самолёта. Если Ден отмудохает Славика, то мы вылетим с работы с волчьим билетом.

Бросилась в свой закуток, истерично высматривая то, чем можно их отвлечь от кулачного боя. На глаза попалось ведёрко для льда с подтаявшей массой. Добавила туда воды и понеслась обратно. Откуда-то взялись силы и вспыхнула заново злость. На ней и держалась, когда выплёскивала содержимое ведра на голову несостоявшегося насильника.

Оба замерли, разлепились, поднялись на ноги, изрыгая ругательства. Сколько раз я слышала, что нельзя лезть между дерущимися мужчинами. Да много я всего слышала, что сегодня сделала наперекор. Какая теперь разница, если на одну глупость увеличится лимит.

– Разошлись! – рявкнула, вклиниваясь между ними и расставляя руки, чтобы оттолкнуть самых упёртых. – Совсем охренели?! Забыли, где находитесь?!

– Всё, малыш, разошлись, – выставил вперёд ладони Денис, успокаивая меня. – Иди к себе. Попей кофейку.

– И виски принеси, – открыл рот Ростислав, стирая рукавом кровь с подбородка. – Нарезочку, там, по тарелкам разложи, ананас красиво порежь.

Господи, они не собирались останавливаться и поэтому выгоняли меня. Ладно, Горцев залил в себя немеряно, но Хмельницкий трезв, как стекло. У него-то должны шестерёнки в мозгу крутиться? Он-то инструкцию и правила изучил похлеще таблицы умножения.

– Ананас тебе красиво порезать?! – перевела всю свою злость на обидчика. – Ты что творишь?! Тебе мало того, что ты сломал мою жизнь?! Из-за тебя я не поступила в институт, из-за твоих игр меня выгнали из дома, из-за твоей дури мне пришлось мыть облёванные полы в магазине, куда толпами ходили алкаши! Теперь чего добиваешься, Слав? Хочешь лишить меня работы, вернуть в поломойки? За что, Горцев? Чем я так тебя обидела, что ты крошишь в труху всё, что мне дорого?

Долгая пауза повисла над нами тяжёлым куполом, плотность воздуха прощупывалась рукой. Надсадное дыхание рвалось с двух сторон. Почти тишина, но такая громкая, что хотелось зажать уши и отключиться от неё.

– Лен, вы что, знакомы? – ошарашенно спросил Денис, опуская сбитые кулаки.

13. Глава 12

Елена

Только сейчас поняла, что боялась этого вопроса. Ох, как не вовремя. И дело было совсем не в Денисе. Ему я могла признаться, что связывает меня с Горцевым. Проблема, как раз, заключалась в пассажире, внимательно навострившем уши и ждущем мой ответ.

Что бы я в данный момент не сказала, наличие Максима могло всплыть в любой момент. И если семь лет назад оплодотворённая яйцеклетка Славику была не нужна, то сегодня, в свете отсутствия здорового ребёнка, он мог заинтересоваться моим сыном.