– Согласен. Наша гибель сильно испортит вашу жизнь, поэтому мы постараемся быть осмотрительнее, – простовато ответил я. – Ты так упрашиваешь нас, будто мы отключили инстинкт самосохранения.

– Я знаю вашу особенность начинать действовать чуть раньше, чем успели подумать.

– А если действовать чуть позже, чем подумали, то враг нас опередит. Ладно, Ириска, от лица всех нас обещаю, что вернёмся живыми и здоровыми, включая отца, какие бы тайные космические извращенцы его ни захватили. – Мне стало неловко перед друзьями, что Айрис проявляет излишнюю опеку, проецируя её не только на меня, но и на них. – Давай, до связи. Мы сами выйдем, как появится какая-нибудь информация.

– Договорились. – Супруга метнула в меня один из своих взглядов, при помощи которых мы общались без слов. Я послал ей беззвучный поцелуй.

– Детям привет.

– У нас уже ночь. Спят. – Айрис смягчилась, снова превратившись в жену.

Я посмотрел на часы.

– Да, у нас тоже ночь. – Широко зевнул. – До завтрашнего утра.

– Спокойной ночи. – Айрис отключилась.

– Да уж, из Айрис постоянно лезет её боевая натура, – заметил Трой. – Однако осмысленно она выбирает семью. Смотри, как изменилась, когда ты про детей спросил.

– Хватит обсуждать мою жену. Показывай, где тут спальные места, – окоротил я Троя.

– А прямо тут и есть. – Он махнул рукой, и все сиденья чуть разъехались в стороны, разложились в ровную линию и накрылись мягкими перегородками, превратившись в спальные места с балдахинами.

– Обещайте не храпеть, – попросил я, разуваясь и укладываясь на кровать.

– Перегородки полностью изолируют звук и прочие физиологические нюансы пассажиров, – сообщил Трой. – Спокойной ночи.

– Спокойной. – Я забрался под накидку и понял, что удобнее ложа в моей жизни ещё не бывало. Несмотря на мысли, заставляющие меня волноваться о будущем, уснул я довольно быстро.

Николай сразу понял, что после того, как его накрыло плотным светом, он больше не находился у озера. Под ногами плескалась вода, пахло дымом от затушенного костра, раздражающим нос, но самое главное, звуки были глухими, словно вокруг находились стены. Как только состояние шока начало отпускать, он ощутил в руке крепко зажатый, до боли в мышцах, телефон. Долго соображал, что с ним делать. Ему казалось, что он вдруг превратился в младенца, впервые познающего мир.

Прошла минута, вторая. Воспоминания и мысли кое-как начали формироваться в подобие размышлений. Николай разблокировал телефон. Яркий свет экрана ударил в глаза. Зажмурился, посчитал до десяти и снова посмотрел на экран. Он показывал половину седьмого утра, а по ощущениям с момента, когда его окутал яркий свет, прошло не более нескольких минут. Значок связи показывал отсутствие сети. Николай вспомнил поднимающийся из воды аппарат и с заново окатившей его волной страха предположил, что он имел внеземное происхождение.

– Зря я смеялся над Гордеем и Айрис, – печально произнёс он и громко вздохнул. – Эхе-хе, неисповедимы твои пути, Господь. В голове одновременно не укладывается: пришельцы и бог. – Николай включил на телефоне фонарь и поводил по сторонам.

Свет наткнулся на одетую в плащ фигуру Петра, сидящего у стены на корточках. Его трясло мелкой дрожью.

– Петька, ты живой? – громко спросил Николай.

Тот поднял взгляд обезумевших глаз на свет и снова опустил, словно до него не дошёл смысл вопроса, а он просто отреагировал нервным импульсом, как одноклеточное существо.

– Дурак ты, Петька, куркуль и трус. – Николай разозлился на состояние рыбака, не справившегося с ситуацией.