– Я пробегу, – предупредил я Михаила.

– Я не смогу, колено, – ответил он.

– Буду ждать через триста метров.

– Будь осторожнее.

– Буду.

Я побежал. Приятно было чувствовать, как модификации помогают телу. Бежалось легко. Я мог бы, оттолкнувшись, легко подпрыгнуть на пятиметровую высоту, что и сделал. Ах, это чувство полёта. Достигнув апогея прыжка, я с ужасом понял, что был неосмотрителен. Он мог завершиться за обрывом, который я не заметил. Как кошка, извиваясь телом, я помог себе упасть чуть раньше. Свалился прямо в траву, поднялся и подошёл к краю.

Передо мною открылся вид на огромное ступенчатое углубление, похожее на пирамиду майя, вывернутую наизнанку. На самом дне стоял двухсотметровый аппарат, на крыше которого светился подвижный, басовито гудящий шарообразный сгусток плазмы, излучающий свет и тепло.

– Это не гномы, – удивлённо произнёс Михаил, доковыляв до меня.

Все предположения насчёт гномов, японских шпионов или природной аномалии сразу отпали. Михаил, замерев, смотрел на технологическое чудо. Когда-то Джанбоб забил мне в память большую часть космических судов, используемых людьми, и умение управлять ими. Сейчас я смотрел на объект, который по внешнему виду можно причислить к космическим аппаратам, но моя дополненная память его не знала. Возможно, он и не был космическим кораблём, а являлся энергостанцией, питающей искусственное солнце, поддерживающее микроклимат пещеры, дающее свет и возможность фотосинтеза растений.

– Гордей, ты знаешь, что это за штука? – наконец спросил Михаил.

– Нет. Таких я раньше не видел.

– Интересно, в него можно зайти? – Михаил посмотрел вниз, оценивая шансы спуститься по высоким ступеням.

Высота каждой составляла чуть больше трёх метров. Спуск и подъём не вызвали бы у меня затруднений, но вот ушибленное колено Михаила вряд ли бы выдержало такие нагрузки, а оставлять его здесь я не хотел. Мы не знали, чей это объект и как его обитатели отнесутся к нам, поэтому лучше было держаться вместе и превозмогать проблемы сообща. Моя интуиция отозвалась привычным: «Ну, вот, ты снова вляпался». Огромный плюс в нашей ситуации – это то, что рядом нет Никаса и родителей. Любопытство и смелость в их отсутствие перевешивали страх.

– Гордей, тебе не кажется, что на камнях кто-то есть? – указал рукой Михаил.

Я присмотрелся, используя модификации. Точно, это был человек. Судя по тёмной экипировке с ярко-жёлтыми вставками, он, как и мы, был облачён в аквалангистское снаряжение. Человек находился далеко, из-за гула плазменного шара не докричаться. Я вынул фонарь, включил лазер и погонял перед ним зелёную точку. Он увидел её, завертел головой, заметил нас и принялся активно махать руками.

– Идём туда, – предложил я Михаилу.

Человек, одолевший половину пути вниз, покарабкался наверх. Удавалось ему это без особого труда, отчего я решил, что это наш друг Трой. Через десять минут выяснилось, что я был прав.

Трой всё-таки запыхался прыгать по высоким ступеням.

– Зачем вы… полезли… в это озеро? – укорил он нас, затем пожал руки и упал спиной на траву. – А вы-то какими судьбами, Михаил?

– Теми же, что и Гордей. Спасать тебя.

Трой вытер пот со лба и посмотрел на меня.

– А что мы должны были делать? – спросил я.

– Без понятия. Но теперь и вы в этой ловушке. Как там моя Киана?

– Переживает, но держится молодцом. Мы с ней покатались на катере. Она, кстати, с Апанасием сейчас на острове, ждёт нас.

Трой вздохнул и задумался.

– Я тут всё облазил, думал, что найду выход.

– Ну и?

– Ничего не нашёл. Такое ощущение, что сюда есть только вход, но нет выхода. Думал французов найти, их и след простыл. Решил, что последнее место, в которое я не заглядывал, вот этот завод или что это. Думаю, они спустились и нашли в него вход.