Правда, отвезли её вовсе не в комендатуру для разбирательства и не в здание управления Рубежа, а в неприметный частный дом на окраине. Она отчётливо помнила, как её посадили на жесткий стул в пустой комнате. Потом скрипнула дверь, вошел грузный мужик лет шестидесяти в свитере крупной вязки и потёртых джинсах – руководитель всех военных сталкеров, тогда ещё полковник, Стеценко.

– Девушка из глубинки, без образования. Либо пойдёшь по рукам, либо снаркоманишься, – сообщил полковник. – Но у меня есть для тебя одна работёнка…

Можно сказать, он свёл Вику с Ивановым. Поначалу Виктор использовал «подарок» Стеценко для мелких поручений – принеси-подай, потом начал привлекать к более серьёзным делам. Закрутился роман. И немудрено, ведь Виктор был практически идеальным мужчиной в её представлении – сильный, смелый, хитрый. Он служил таинственным Хозяевам, всемогущему тайному обществу, о котором даже ей не рассказывал.

После бурных ночей Вика прижималась к его груди, слушала, как колотится сердце в оболочке горячей плоти, и спрашивала:

– Кто такие Хозяева?

Но даже тогда, в минуты высочайшего блаженства, когда мужчина, как считала Вика, готов отдать женщине всё и обо всём рассказать, он молчал. Молчал так, словно боялся за себя и за неё.

Она мало понимала в происходящем. Виктор куда-то уезжал, приводил в квартиру странных людей, много разговаривал по телефону.

Девушка знала, что её мужчина – часть огромного механизма, который вот-вот сомнёт существующий миропорядок. И Виктор – главный винтик, без которого никак. Позже Вика узнала о проекте «Воин», секте «Ветер» и прочих «орудиях». Именно «орудиями» называл их Виктор.

– Все они лишь орудия, которые послужат нашей цели, – улыбаясь, сообщал он, и за этими словами чувствовалась непоколебимая уверенность.

Минувшей осенью что-то переломилось. Виктор звонил Хозяевам, кричал в трубку, а потом долго и горько плакал, закрывшись в ванной комнате.

– Нервы сдают, – говорил он Вике.

И вот в конце ноября Виктор просиял. Он вбежал в их уютное гнёздышко, квартиру на окраине Надеждинска, и скомандовал: «Собирайся!»

Они спустились во двор, молча сели в припаркованный у подъезда броневик с символикой военных сталкеров.

– С Викой вы знакомы, – быстро бросил Виктор человеку, сидящему на переднем сиденье рядом с водителем.

– Виделись, – хрипло отозвался тот, и Вика узнала в нём полковника Стеценко.

Машина, ревя мощным двигателем, вырвалась за пределы города и понеслась по трассе вдоль Рубежа. Бетонная махина стены мелькала по правую сторону от трассы, слева тянулся хвойный лес.

– Хозяева торопят, – вдруг прервал молчание Стеценко, – после бегства Журавлёва всё пошло наперекосяк. Рубежники провели чистки, и много наших ребят из числа военных сталкеров срезались.

– То есть план захвата Рубежа пошел псу под хвост? – раздраженно переспросил Виктор.

– А не надо было устраивать весь этот балаган в Надеждинске, – рявкнул Стеценко, – хватило ума… Ты разве не понимал, что после такого все спецслужбы будут рыскать в поисках внедрённых агентов Хозяев? Я и то чудом вывернулся.

– Был на допросе? – уже смягчаясь, спросил Виктор.

– Был… Крутили-вертели, спрашивали, почему на блокпостах фальшивых военсталкеров и тебя, дурака, пропустили. Отбрехался, свалил всё на местного особиста Сапунова и на его зама, Верещагина, мол, они недоглядели. Первый теперь в Матросской Тишине, второй, к нашей радости, в могиле.

– Что думаешь делать дальше?

Стеценко пожевал губами, потом глухо скомандовал водителю:

– Валера, останови.