— Тогда… может чайку? — перебила ход моих мыслей Козлёнушка, предлагая Настасье перекусить: — У нас баранки есть. И пирогов много.

— С удовольствием, — опередил я Настасью с ответом.

Моё строптивое сердечко точно думала отказаться. Вот только я помнил, что она ничего не поела в замке. Насчёт безопасности я не переживал. Ни Козлёнушка, ни тем более её прилипший к щелям в двери брат, травить нас даже пытаться не будут. На меня не действуют яды. А Настасья… попрошу Кладенец проверить еду.

Не успел я про неё подумать, как она появилась рядом.

— Не нравится мне всё это, — едва слышно произнесла меч, удивив меня.

Обычно, за громкостью собственных высказываний она не следила. Зачем, если кроме меня всё равно никто не услышит? А тут…

— Что именно? — а вот я произнёс вопрос на выдохе, неспешно следую за Настасьей и уводящей её из дома Козлёнушкой.

— Всё, — просто ответила Кладенец, исчезая из моей видимости.

Что Настасья ей не понравилась, я понял ещё в замке. Точнее, в тот момент, когда забрал своё сердечко в замок.

Кладенец чуть ли ногами не топала, выражая своё недовольство. Упоминала риски. Скверну.

Ну какая Настасья скверна? Ходит, дышит, общается. Никого не убила. Ни одно дерево от её руки не пострадало. Ест плохо. Но это мы исправим.

Впрочем, эти очевидные факты признавала и сама меч. Только уровень её негодования никак не снизился. Наоборот, теперь она настаивала на том, что Настасья в сговоре со скверной, аргументируя это одной единственной фразой.

«Я чувствую!».

Что ж. Я тоже чувствовал. Только совсем другое.

Желание проверить, а так ли мягки губы Настасьи, какими кажутся на вид?..

Я чувствовал себя несмышлёным подростком, имеющим в голове лишь две мысли. Останавливало меня от активных действий лишь одно. Я понимал, что напором просто оттолкну от себя Настасью. Девушке требуется время, чтобы понять. Свыкнуться…

— Чем богаты, как говорится, — объявила Козлёнушка, когда, выведя нас за дом, подвела к разбитому на скорую руку лагерю.

— Очень уютно, — улыбнулась ей Настасья, как и я, осматриваясь.

Вот только в отличие от меня, моему сердцу увиденное нравилось. Хотя смотреть особо было не на что.

Большой костёр, к которому тут же подбежал Иван, подкидывая в него поленья. Пара котелков стояли рядом. Два бревна вместо лавок, вероятно, чтобы греться у огня ночью. В стороне находились импровизированные лежанки, собранные из еловых веток.

— Едой у нас заведует Иван, — присев на одно из брёвен, Козлёнушка подвинулась, уступая место Настасье.

— Она без меня, как без рук! — тут же похвалился он, демонстрируя Настасье свои пальцы.

Намёк на копыта Козлёнушке почему-то не понравился. Вот только открыв рот, она нашла меня взглядом и закрыла его, так и не произнеся ни слова.

— Почему вы так его боитесь? — заметив заминку Козлёнушки, поинтересовалась Настасья.

Я же, стараясь не делать резких движений, дабы не провоцировать особо пугливых, приближался к ней.

— Так он же… — начала говорить Козлёнушка и снова замолчала.

Кажется, она даже дыхание задержала, смотря, как я присаживаюсь рядом с Настасьей.

— Он же что? — поторопила она её с ответом. — Кощей Бессмертный? — брат с сестрой слаженно закивали головами, стараясь не смотреть в мою сторону. — И что в этом страшного? — она повернулась в мою сторону, придирчиво осматривая. — Ну, помимо появляющегося из воздуха меча?

— Кладенец не появляется, — спокойно ответил я ей. — Она всегда со мной.

— Допустим, — Настасья забавно наморщила носик, словно мой ответ ничего не значил.

Хотя с её стороны, возможно так и было. Кажется, всё что я говорил ей про Кладенец, она не воспринимала серьёзно. В любом случае, сейчас не место об этом говорить. И слишком рано для подобных откровений, да и лишние уши имеются.