Именно поэтому, набрав в лёгкие побольше воздуха, я начала кричать затаившемуся медведю:

— Коль ты медведь косолапый, выходи, будешь мне братом названным! Правда, конфет у меня нет, — чуть тише добавила я, ожидая выхода мишки.

Выход не последовал.

Пришлось продолжить говорить по примерному шаблону:

— А если волк ты серый, то… просто выходи, — крикнула я, решив не повторять слова про брата.

И снова никто не появился.

Поймав себя на мысли, что там может быть не зверь, а грибник, я продолжила.

— А если ты девица… эта, как её?.. Красная! — немного похихикав и напрягая память, я дополнила: — Быть тебе сестрой мне названной! Во!

Сама удивилась тому, что выдала. Вот только после случился настоящий затык. Выйти ко мне – опять никто не вышел. А что дальше говорить — я не помнила.

— А если молодец красный? — неожиданно раздался приятный мужской голос.

Вопрос, кажется, был обращён в мой адрес. Вот только темно вдруг стало, разглядеть говорившего у меня не вышло. Как неожиданно подкралась ночь…

— Глаза открой, — хохотнул незнакомец. — До ночи ещё далеко.

Вероятно, на внезапную слепоту я пожаловалась вслух.

— Точно, — распахнув глазки, я увидела его…

Точнее – их.

— Близнецы, — выдала я, рассматривая двух пошатывающихся мужчин, что склонились надо мной. — О… тройняшки. Прикольно… — присмотревшись, я поняла, что их трое. Или нет?.. В какой-то момент мне вообще показалось, что их четверо! — Мужчины! Прекратите мельтешить! Я вас считаю… — попросила я, подавшись чуть вперёд.

Обзор лучше не стал. Наоборот! Стало хуже.

— Я упала? — спросила я у проплывающих в небе облаков.

Хотя, как я могла упасть, если лежала?

Загадка.

— Так что там с красным молодцем? — уточнила у меня появившаяся в поле моего зрения голова.

Красивая такая, хочу сказать, голова. Чёрные волосы в так называемом творческом беспорядке, хоть и короткие. Пронзительные серые глаза. И губы… вот не помню, когда я в последний раз так пристально рассматривала чей-то рот.

— Красная морда? — заторможено переспросила я, вспомнив вопрос и с усилием заставляя себя перевести взгляд с покоривших меня губ на скулы мужчины. — Это давление. Но тебе не грозит… красивый, зараза…

Держать глаза открытыми с каждой секундой становилось всё труднее.

— Ну какая скверна? Глупости, — мужчина выпрямился, обращаясь куда-то в сторону.

С неимоверным усилием, я проследила за его взглядом. Удивилась ли я тому факту, что собеседником мужика является берёза? Да ни капельки!

У всех свои прибабахи. Я вот с кактусом разговариваю дома. Хотя, где-то я читала, что это верный путь к шизофрении… там главное, чтоб растение отвечать не стало. И вот если диалог окажется двусторонним…

– Ты серьёзно хочешь её здесь бросить?! – неожиданно громко удивился мужчина ответу своей собеседницы-берёзы.

Оглядевшись, я поняла, что разговор идёт обо мне. Бросать ему здесь было просто больше некого.

Не то, чтобы этот мужик мне был необходим рядом, но заявление его дерева меня покоробило.

— Плохая берёза! — поддержала я его. — Гадости она тебе говорит! Не слушай её, Геннадий…

— Кто? — уточнил у меня мужчина. — Как ты меня назвала?

— Геннадий, — уверено повторила я, прикрывая глаза. — Ты, конечно, не крокодил, но…

Что я хотела произнести дальше – останется загадкой даже для меня.

Последнее, что я почувствовала, проваливаясь в подобие странной дремоты, это то, как меня подхватили крепкие руки и прижали к даже через рубашку горячей мужской груди.

— С таким сердцем точно не соскучишься, — усмехнулся мой новый знакомый, пока я слушала размеренное «тук-тук-тук» упомянутого им же сердечка.