– Алло! У малыша за сорок! Ни один врач не знает, что с ним. Все анализы в порядке.

Я был при смерти в возрасте примерно полугода, видимо, чувствуя неладное из-за такого раннего разрыва родителей.

Дедушка поставил на уши своих друзей, чтобы получить помощь от местного профессора медицины. Тот бросил всё и приехал в детское инфекционное отделение, где лежали мы с мамой. По его настоянию мне сделали ещё одну пробу, которая, впрочем, тоже показала нормальный результат.

Однако это был профессор старой школы, и он разобрался, что к чему. Я выжил и выздоровел, а учёный спустя какое-то время позвонил дедушке и спокойно спросил, как у меня дела.

Не знаю, повлияло ли всё это на начало моей шизофрении в юности, а то и в подростковом возрасте. Я не берусь утверждать по этому поводу что-то конкретное.

Однако очень хочу поделиться своим скромным видением того, почему возникает это расстройство. Оно даёт о себе знать тогда, когда количество несчастий в жизни человека, как крупных, так и поменьше, переходит все мыслимые пределы. Сначала ты обычный человек, который нормально развивается, но вдруг какое-то обстоятельство, неважно – недоразумение или что-то, чего можно было избежать, – будто подкашивает тебя.

Далее ты собираешь свои ресурсы и справляешься со стрессом. Теперь-то всё должно быть хорошо! Если что-то разрушительное не случится снова. А оно обязательно случится, ведь жизнь не может состоять из сплошных приятных моментов.

С каждым разом ты восстанавливаешься всё хуже, ты всё слабее. Однажды твой мозг сдаётся перед лицом несчастий. Он уже не может бороться с ними. Вот тогда, вероятно, шизофрения и проявляется.

Также я считаю, что, вопреки утверждениям психиатрической науки, это расстройство начинается задолго до своего так называемого манифестного периода. А именно: вместе с появлением у человека самых первых странностей. Впрочем, рассуждать об этом нужно учёным, а не мне.

По прошествии трёх десятилетий я не виню папу. За болезни не винят. Ему нужен был психиатр, а не бесконечные увещевания, которые ни к чему не могли привести. Раньше я даже защищал его в беседах с мамой, бабушкой и дедушкой. Любой человек хочет считать хорошими своих родителей, даже таких. Однако в какой-то момент люди взрослеют и понимают, что жизнь может быть очень разной.

Я хотел бы посмотреть папе в глаза и сказать: «Конечно, ты вытворял всякое, но так бывает. Есть то, что есть, и ничего больше. С этим уже ничего не сделаешь». Прямо как в одной бардовской песне: «Жизнь такова, какова она есть, и больше никакова».

Однако она ведь и правда больше никакова…

Ни во время беременности мамы, ни после рождения я не мог выбирать, быть ли мне здоровым или заболеть впоследствии. Будучи ежедневно в таких эмоциональных условиях, я просто пытался справиться с ними. Сейчас модно верить в то, что человек делает выбор каждую секунду.

Ерунда! Мы оказываемся в разных ситуациях и действуем исходя из того, что есть, основываясь на уже принятых в своих головах решениях. Впрочем, у вас может быть другое мнение на этот счёт.

Может быть, я и заслуживал лучшего папы или лучшего стечения обстоятельств, но это вопрос везения. Мне не повезло с ранним периодом моей жизни. Сейчас у меня шизофрения, и можно не ждать от жизни многого. Однако я решил написать книгу о своём прошлом и оставить воспоминания на её страницах. А дальше – лишь смотреть с надеждой в будущее.

Мама, не вини себя за такую беременность, за сделанный тобой выбор мужа. Ты не понимала, что к чему, и не могла ни на что повлиять. Помни, что жизнь такова, какова она есть, и больше…