Ну не выплевывать же. Даже для меня это слишком.

Катая за щеками, вызывающий оскомину напиток, уговариваю себя проглотить, и он чуть не идет у меня носом, потому что отцу Рэма приходит в голову пообщаться со мной.

– София, слышал, ты решила поучиться вэб-дизайну.

О нет! Зачем вслух? Я не хочу, чтобы Рэм хоть что-то знал о моей жизни и моих планах. Его и так слишком много.

– Типа того, – бубню я, рассчитывая, что Валерий Александрович этим и удовлетворится.

Но сегодня не мой день. Собственно, это следовало понять, как только мне сказали, что Рэм присоединится к нашей теплой компании.

– Я волнуюсь, – отзывается мама, хотя разговаривали вообще не с ней. Взрослая бестактность – это что-то. – Там два месяца заочно, а потом два месяца очно. Надо в Москву ехать…

Скрежет ножа по фарфору, заставляет всех вздрогнуть.

– А зачем очно? – елейно спрашивает Рэм у… мамы, но его взгляд жжет мне щеку. – Как-то подозрительно. В чужой город ради курса, который можно пройти в сети…

Упырь!

Я вспыхиваю, но усилием воли заставляю себя не оглядываться на гада.

Забивая последний гвоздь в крышку моего гроба, подает голос папа:

– Я проверил, серьезный курс, даже трудоустройство предлагают. Нам, конечно, рано, но знания ведь лишними не бывают. К тому же…

О нет! Нет-нет-нет! Только не говори!

Я пинаю отца под столом, но он слишком увлечен, сев на своего любимого конька про необходимость постоянно учиться, и не обращает внимания на мои попытки его прервать.

– … Соня поедет не одна. Денис – хороший парень…

Фак. Фак. Фак.

Закатив глаза, я набираю в грудь побольше воздуха, чтобы не заорать от этой беспардонности. А выдохнув, я натыкаюсь на взбешенный взгляд Рэма. Я избегала этого весь вечер, а сейчас вот вляпалась. Его светло карие глаза, реально почти желтые, загораются опасным блеском. Я вижу, как расширяются зрачки, меня бьет этой золотой молнией, но все. Баста. С меня хватит. У него больше нет права голоса. И его я слушать не стану!

Сдергиваю со спинки дивана, на котором сижу, свой тренч.

– Извините, мне пора… – я выбираюсь из-за стола не в силах больше вести себя воспитанно. Мне необходимо туда, где не так много CO2.

Сейчас меня задушнят советами.

И кое-кто тоже полезет.

Под растерянным взглядом мамы, на ходу напяливая тренч, я выбегаю из ресторана на улицу.

Стоя на крыльце я задираю голову, чтобы горящее лицо немного остыло.

В заднем кармане вибрирует мобильник, стоящий на беззвучке.

«Никуда ты не поедешь».

2. Глава 2. Рэм

Какого хрена?

Новости такие плохие, что жгут меня каленым железом.

Я терплю игнор, но у меня хотя бы есть возможность видеть, как Сонька, раздув щеки, пытается проглотить сухое вино, которое терпеть не может. А ведь я подставил ей фужер с полусладким, но из моих рук все – яд.

Колючка.

Вертлявая.

Каждый раз, когда я пытаюсь подстроить возможность поговорить, она все равно сбегает, одарив меня на прощанье презрительным взглядом. Трубки она не берет. Сообщения читает одно через десять и никогда не отвечает.

Для меня ее никогда нет дома, хотя по виноватым глазам Елены Алексеевны я вижу, что это ложь.

Я, блядь, караулю, когда Сонька вернется впотьмах домой в надежде перехватить ее у подъезда, но в последнее время охамевшая подруженька возвращается не одна. И теперь я знаю, как зовут урода, который позавчера клюнул ее в щеку и не получил за это от Соньки оплеуху.

Она зла. На меня. До сих пор бесится. Я это вижу. Может, у нее есть на это право…

Да не может, а точно есть.

Но ехать куда-то на два месяца с посторонним мудаком!

Щаз-з-з!

– А чего ты хотел? – усмехается Демон. – Ты просрал кучу времени. Когда нужно было вымаливать прощение, ты занимался мозгоебством, таскаясь к ней под окна и не пытаясь все исправить.