— Еще красивее, чем на фотографиях, — поднимаясь, произносит приятным, бархатистым голосом высокий обаятельный брюнет с глазами цвета крепкого американо. — Здравствуй, Аиша.

— Здравствуйте, — отвечаю тихо, опустив взгляд в пол.

— Ты не помнишь меня? — он подходит ближе, буквально давя на мои метр шестьдесят своим ростом. — Мы виделись два года назад на ужине в вашей городской квартире. Я тогда привозил тебе розового плюшевого медведя, думая, что увижу ребёнка, а не красивую юную девушку.

Помню. Медведя. Мне было шестнадцать, и подарок показался действительно немного нелепым, но милым. Эта игрушка до сих пор сидит на полке у меня в комнате.

— Дамиль, — представляется молодой мужчина.

Я уже и сама догадалась, что это именно он. Хотя бы не старый и не страшный. Но восхищения будущий муж у меня не вызывает, потому что сердце бьётся чаще при мыслях о другом парне, а этот согласен с тем, что замуж меня выдают против воли.

— Сегодня я привёз тебе другой подарок, — тише говорит Дамиль, словно это большая тайна и на нас не пялится несколько пар глаз. — Как своей невесте.

Отходит, чтобы вернуться через пару минут с красивым букетом нежнейших белых роз, означающих чистоту и невинность. Это выглядит как издевательство. Камень в мой огород.

Дождавшись разрешения от отца, послушно принимаю тяжёлый букет ароматных цветов без единого шипа на тёмно-зелёных стеблях. Вместе с ним будущий муж протягивает мне квадратную кремовую коробку. Раскрывает. Внутри на бархатной подложке лежит переливающееся колье. Красиво, дорого, но никогда не заменит мне месяц, который я прожила свободной.

Поднимаю взгляд на Дамиля. Он белозубо улыбается, щуря глаза. Напоминает мне хитрого лиса, но никак не влюблённого в меня мужчину, как утверждал отец. Миша всегда смотрел на меня так, что кожу обжигало и становилось неловко. А Айдаев… Внутри меня ничего не откликается. Наверное, потому что я до сих пор сопротивляюсь этому браку, но отчаянные крики в моей голове никто не слышит. Даже если бы слышали, им было бы всё равно.

— Свадьбу сыграем в конце следующей недели, — сообщает отец. — Поблагодари будущего мужа за подарки и возвращайся к себе.

— Спасибо, — подчиняюсь отцу.

Перекладываю букет в другую руку. Дамиль отдаёт мне коробку с украшением. Иду, стараясь не споткнуться и не упасть на потеху всем присутствующим. Колени дрожат. На глаза снова наворачиваются слёзы. Приговор вынесен. Обжалованию не подлежит. Я действительно выхожу замуж.

Вхожу в комнату и роняю цветы на постель. Падаю поверх покрывала рядом с ними и, больше не сдерживаясь, позволяю себе плакать. Это всё, на что у меня ещё осталось право. Вдруг и его заберут?

Засыпаю в слезах, а просыпаюсь от жажды уже глубокой ночью. Спускаю ноги с кровати, случайно смахивая на пол коробку с колье. Она с грохотом падает и раскрывается. Бархатная подушечка выпрыгивает и смещается вбок. Под ней виднеется что-то белое.

Нахмурившись, опускаюсь на колени, достаю сложенный вдвое белый лист бумаги. Разворачиваю. На нём аккуратным почерком выведено одно единственное предложение:

«Не бойся меня».

4. Глава 4

Миша

Мне не спится. Резко сажусь на кровати. Мокрый весь, как после душа. Тело противно липкое, по вискам и спине течёт до мурашек. Передёргиваю плечами. Смотрю на пачку сигарет, лежащую на тумбочке. Напоминаю себе, что пытаюсь бросить. В зале лёгкие сжигаются дотла, дыхалки постоянно не хватает, а я в горы хотел свалить на новогодние. Без лёгких на подъёме сдохну. Но курить хочется адски, аж горло спазмом сводит и пальцы на руках немеют.