В чём-то он прав. Я балансирую на грани от глобальной катастрофы, поэтому вспоминаю спортивный снаряд, который сегодня ещё не юзал, чтобы применить сразу после беговой дорожки.

— Миш, ты знаешь, что такая нагрузка идёт во вред, — отец пытается переключить мои мысли. — Прекращай, — просит он, убавляя скорость на тренажёре.

— Тогда выпусти меня из дома, — тяжело дышу в ответ, предплечьем вытирая пот со лба. — Почему ты не дал мне ей помочь?! — еду назад по дорожке и спрыгиваю. — Зачем ты влез?! Я бы забрал её! — ору ему в лицо.

— Потому что ты не знаешь, что это за люди, Миш. А я знаю. И последнее, чего я хочу, это увидеть единственного сына в гробу с огнестрелом в голове. Марш в душ и займи себя чем-то другим. Двигайся по материалу из универа. Забей голову учёбой. Пока не остынешь, из дома тебя не выпустят. Я распорядился, — на полном серьёзе заявляет он.

— И как же они меня удержат? — вскидываюсь, чувствуя, как температура крови достигает точки кипения и плавит мои вены вместе с внутренностями.

— Я разрешил охране применять силу, если ты попытаешься уйти, — отвечает отец.

— Ты серьёзно?! — делаю шаг к нему, но тут же торможу себя.

— Забудь эту девочку, Миша. Она для тебя потеряна. Иногда отступить — это не слабость, а разумное решение, чтобы избежать очень серьёзных последствий.

Толкнув отца плечом, сваливаю к себе. Не могу и не хочу это слушать. У меня есть своё мнение на этот счёт. И сейчас оно не сходится с мнением родителя.

На лестнице ощущаю перегруз в мышцах, но меня это не останавливает от пробежки по ступенькам. Швыряю на пол промокшие шорты вместе с трусами. Захожу в свою ванную и встаю под тёплый душ. Глаза щиплет от смеси пота и воды, пульс слишком высокий. Дышится тяжеловато. Я себя прилично загнал за сегодняшний день.

Даже от того, что хорошо попал по роже и рёбрам одному из козлов, забравших Аишу, ни хрена не легче. Нас с Беркутом скрутили менты и родительская охрана, а её увезли. Мою маленькую, хрупкую и недосягаемую.

— Не отдам! — рычу, сжав зубы до скрежета.

Врезаюсь кулаком в кафельную стену. Руку пронзает болью до самого плеча.

— Блядь! — ору и вырубаю душ.

Заматываю бёдра полотенцем. Выхожу в комнату и падаю мокрой спиной на покрывало поперёк кровати. В ушах ещё стучит пульс, а всё тело продолжает нестерпимо жечь.

Отец и тут не оставляет меня в покое. Входит без стука. Разворачивает компьютерный стул, подкатывает его ближе к кровати и садится напротив. Поправляю разъехавшееся полотенце и продолжаю смотреть в потолок.

— Миш, я сам тебя учил добиваться своей цели любыми способами, — начинает он. — Поверь, сейчас не тот случай.

— Мне плевать. Я всё равно её заберу, — где-то в груди когтями царапает рёбра мой внутренний демон. Ему сильно не нравится, что присвоенная девочка оказалась в чужих руках. — Ты не сможешь держать меня тут вечно.

— Я могу увезти тебя из страны, — пожимает плечами родитель.

— Я совершеннолетний, — напоминаю ему. — Если не захочу, не сможешь. А я никуда не поеду. Без неё, — уточняю сразу.

— Так сильно влюбился? — спокойно спрашивает он.

Мы всегда неплохо понимали друг друга. Всё же я вырос по больше части с ним. У меня на самом деле охрененный отец. А я мудак. Он просто не всё знает.

— Присвоил, — хмыкаю в ответ.

— Отпусти её, Миш. Будут большие проблемы, если ты полезешь в эту семью, — пытается разжевать, как маленькому. — Султан Мамедов очень влиятельный человек. Там своего рода клан. Много связей и криминала. Он держит рынок грузоперевозок в нашей стране. Это довольно удобный бизнес, Мишк. И очень грязный. Пропитанный кровью.