– С того, что в отличие от тебя я узнал, что ей только двадцать пять лет, и по нашим законам она ещё пять лет до совершеннолетия должна находиться под попечительством. Завтра я заявлю в Управлении себя её опекуном, – заявил довольный собой тёмный эльф. У меня от возмущения пропал дар речи. Пару секунд я глупо открывала и закрывала рот, не в силах подобрать приличных слов и не желая переходить на великий и могучий русский мат.

– Призвал Марию я, поэтому и ответственность за неё тоже нести мне. Я сам объявлю себя её защитником, – заявил демон.

– Боюсь, что вы оба опоздали. Ланэль предложил мне своё покровительство, и я его приняла, – заявила я удивлённым дружкам, демонстрируя перстень, подаренный эльфом. Не знаю, это ли имел в виду дивный, предлагая свою помощь, но зависеть пять лет от наглой парочки, которые, не интересуясь моим мнением, делят меня между собой, я не собиралась из принципа. Завтра отправлю эльфу записку, попрошу о встрече и объясню свои действия. Надеюсь, он мне не откажет.

– Почему ты приняла предложение опеки от мужчины, которого знала меньше одного дня? – спросил поражённый дроу.

– Я думал, что вчерашняя твоя выходка с ругару была единственной твоей глупостью, но, видимо, нужно было более подробно расспросить о том, чем вы занимались эти несколько часов с Ланэлем, что ты приняла такое ответственное решение, ни с кем не посоветовавшись, – начал вполне серьёзно отчитывать меня демон.

– Какая ещё выходка с ругару? – спросил мрачный принц.

– Мария вчера прервала жертвоприношение ругару, разбила тауриновый замок магическим клинком и выпустила обезумевшего оборотня из клетки. Только чудом никто не пострадал, – коротко ответил демон.

У дроу сиреневые глаза округлились почти до тонких белых бровей.

– А откуда у нее магический клинок, способный разбить таурин? – решил уточнить принц.

– Торговец подарил, – тихо ответила я.

– Кажется, я начинаю понимать, почему из закрытых миров запрещено призывать разумных, – задумчиво сказал дроу.

Ну всё, достали они меня своими домостроевскими замашками и странными шутками. Я сослалась на усталость и поздний час и выпроводила этих красавцев. Слава богу, этот бесконечный день закончился. Решив не морочиться с попытками разгадать странное поведение Сейла и Витора, я выполнила вечерние процедуры и уже собиралась спать. Легла в постель и с громким визгом соскочила с неё, потому что легла на кого-то мягкого и пушистого. Я включила свет и увидела шиса, вольготно расположившегося на моей кровати.

– Буля, вот скажи, у тебя совесть есть – так меня пугать? Ты как здесь оказался и почему не у ректора? – вопрошала я перебравшегося ко мне поближе питомца.

Он короткими лапками с пальцами раздвинул густую шерсть и состроил просительное выражение на умильной маленькой мордочке, которая, оказывается, у него есть под обилием длинного меха.

– Ты хочешь со мной жить, а не с Витором? – спросила я пушистика. В ответ он издал довольные булькающие звуки и перебрался ко мне на колени, – Ладно, давай спать. Или тебя нужно накормить?

В ответ зверёк отрицательно замахал пушистыми ручками. Обняв Булю, я уснула без сновидений.

Утро следующего дня началось с настойчивого звука местного будильника, который я включила заблаговременно. Умывшись и выполнив все утренние процедуры, я смело направилась в аудиторию, указанную в моём расписании. Благо за время, проведённое в теле ректора, я успела неплохо изучить академию, поэтому добралась заранее. Разложив планы и подготовив бумагу для записей, стала ждать прихода моей группы, но даже три часа спустя никто из адептов меня своим присутствием не почтил. Пришлось идти к Витору.