Для меня нет стен, нет голода и усталости. Иногда я пытаюсь быть собой и вспоминаю свое имя — Айра. Но имя тоже убили. Его больше не помнит никто, кроме меня.

А папа называл меня Иришей. Но Айра мне нравилось больше.

А ещё у меня была игрушка — глиняный колокольчик. Мамин. С птичками и рыбками. Когда-то он потерял свой язычок и перестал звенеть. И тогда мама привязала внутри колокольчика свое колечко, и у него появился новый голос.

Дин-дин-дин.

Его тоже убили и сожгли.

***

Первое, что услышала Дина, подходя к офису — завывание и скрежет. А потом грохот. Надо бы глянуть на этот подвал — если верить Жене, то череда смертей в «Альтаире» началась после того, как решили устроить там какую-то баню. Да, сауну.

Обойдя дом, она увидела двух рабочих в комбинезонах, суетящихся вокруг истошно воющей бетономешалки. Судя по их напряженным лицам, что-то с агрегатом было не то. Дина уставилась на медленно вращающуюся емкость, по форме напоминающую бутылочку из-под питьевого йогурта. Внезапно она затряслась, взревела раненым бизоном и, окутавшись вонючим дымом, замерла.

— Твою мать! — сплюнул под ноги один из работяг. — Опять сдохла, блин!

— Пойду, Славину звонить, — флегматично заявил другой и направился к входу в подвал.

— Звони! Пусть мастеров шлет, я им эту хреновину чинить не нанимался, — рабочий вытащил из кармана пачку сигарет, заглянул в неё, смял и бросил в кусты. Потом заметил Дину и слегка смутился.

— Дать сигарету? — как ни чем ни бывало спросила девушка. Парень пожал плечами. Потом улыбнулся и кивнул.

— Строите? — Дина достала сигареты, протянула парню и сама тоже закурила.

— Да разве это строительство? — хмыкнул рабочий, с явным наслаждением выдувая струю дыма. — Морока одна. То это не так, то то. Техника вообще на грани фантастики, похоже, её где-то на помойке нашли.

— Вижу, — усмехнулась девушка. — А давно вы тут?

— Так почти месяц. Вначале надо было уровень пола опустить, землю и прочее барахло вручную гребли, туда же бульдозер не загонишь. Потом яму копали и фундамент укрепляли. Вот и проваландались две недели. Сейчас бы быстрее пошло, так раствора нет. Дали вот эту дурынду, — он в сердцах пнул безмолвно застывший агрегат, — так сама видишь, что это за дрянь.

— Да, весело у вас. А что тут в подвале раньше было?

— Да ничего особенного, топка была. Древняя, разваленная совсем. Дом-то раньше не был к центральному отоплению подключен, вот и обогревался от этой печи. Ну и хлам всякий — камни какие-то, особенно с плитой намаялись. Тяжела, зараза.

— Что за плита? — заинтересовалась Дина. — Тоже каменная?

— Ага. Она землей присыпана была, Радик до неё докопался. Размером со столешницу, и толстая — еле вытащили, чуть пупы не надорвали. А под ней я тазик нашел. Валерка ученых хотел вызвать, но Славин не дал — велел на свалку вывезти.

— Тазик? — удивилась девушка. — Эмалированный?

— Не-а, вроде фарфоровый, только грязный очень. С каким-то гнильем внутри — тряпки и черепки горелые. Олег в нем поковырялся, железку какую-то отыскал, потом ей Славин забрал.

— Железку? Аппарат?

— Да какой там аппарат, ерундовина закопченная. Вот такого размера, — он согнул пальцы колечком.

Дина задумалась. А что если этот кусочек металла радиоактивен? Хотя Роман упоминал, что проверил весь дом с дозиметром, но тогда уже этой железки в подвале не было.

— И последний вопрос, — девушка огляделась и, не обнаружив поблизости урн, швырнула окурок на асфальт. — Кто такой Славин?

— Бригадир наш, сейчас приехать должен. Надо же с раствором что-то решать.