– Матвей, а у тебя как дела?

Возвращаю руки на стол, спину выравниваю.

– Да все хорошо. Через две недели будет первый матч. Я активно тренируюсь. В учебе тоже все хорошо. Планирую в этом году пойти на конференцию, если успею предоставить тезисы моей работы преподу.

– Классно.

Снова это слово. Все вокруг меня классно, и сиськи Исхаковой в том числе.

Даю лыбу. Классно же, че? Поднимаюсь на второй этаж, чувствуя на себе взгляд отца. И что ему так не понравилось в моих ответах?

С приходом Исхаковой в мой институт и мою группу все раскалывается. Она вносит сумятицу в мой мир, и это еще один пункт в длинном списке «Почему я ненавижу Анечку».

Ложусь на кровать и поворачиваю голову к окну.

Если ехать вдоль улицы, через пять домов будет один из тех, что принято называть дворцами. Именно в таком и живет Исхакова. Высоченный каменный забор, колонны, входная зона в форме полукруга. В качестве охраны две собаки. Кличек не знаю, но они довольно большие. Думаю, натренированные.

Спальня Анечки так же, как и моя, на втором этаже, третье окно от центрального. У нее даже свой балкон имеется. Говорю же, принцесска.

Все это я выяснил за день.

Телефон пиликает, оповещая о входящем сообщении.

Подавляю смешок и тупо улыбаюсь.

Анечка Исхакова. Посылает мне слова проклятий? Обещание скорейшей расправы? Хочется растянуть ее ожидание, как она мое. Я целых два дня ждал реакции на мою фотку, а она, сука, на второй день только ответила.

Что ж, вопреки всеобщему мнению, ее терпение совсем неженское. А я просто ненавижу ждать. Открываю сообщение. Замираю.

Злость нарастает. Чувствую, как дымятся ладони, как покалывают подушечки пальцев и как на глаза будто надели шоры. Я не вижу ничего кроме этого:

То, что на экране Исхакова, я понимаю по губам. Кроме них только ее сиськи в корсете или что это, и крошечные стринги. Вокруг темно, цвет ее кожи молочный, светится. Белье красное, вызывающе-сексуальное. Ам-м, развратно.

Ей идет.

Смеюсь в голос. Отворачиваюсь, вновь в экран впериваюсь. Он еще таким маленьким стал казаться.

«Я подумала, что ты не рассмотрел».

Читаю и пролистываю вверх.

Ну ладно, сиськи классные. Но ей я этого никогда не скажу.

Отбрасываю телефон, по комнате расхаживаю. Любопытно, у кого она больше, у меня или у нее? Исхакова принцесска, по-любому ей выделили самую большую.

«Нравится, Градов?».

Вот ведь сука.

Блокирую телефон, отбрасываю. Она вместо лекции поехала покупать себе белье? Не плакала, не пряталась, а тупо поехала в магазин за трусами и лифчиком. Она нормальная?

Кидаюсь за брошенным телефоном и вновь открываю. Увеличиваю. И сиськи, и губы.

«Не боишься, что в группу скину? Разлетится по всему институту».

«Фотки того, как ты мне мстишь, разлетятся, а эти… Твой личный архив. Никто не посмеет на них глазеть. Потому что недостойны. Так ведь, Матвей?»

Признаю, она неглупа. Не слишком умная, но и не тупая девка, каких сотни в институте. Исхакова – коварная дрянь, от которой следует держаться подальше. Или проучить сильнее, чтобы не лезла и знала свое место.

«Так. Поделишься еще фотками? А то я тебе член, а ты мне прикрытые сиськи».

Пишу, отправляю.

Пиздец. Это гребаный флирт? Прелюдия по сообщениям?

«Значит, понравились».

Мечусь по комнате, раздираемый ненавистью, раздражением, смехом и чертовым возбуждением. Зная, кто именно причина всех ощущений, мне хочется придушить сначала Исхакову, а потом повеситься самому.

«Да», – написав, стираю.

«Понравились», – снова стираю. У Анечки отображается моя замедленная реакция, и это злит.

«Будем считать, что да. Надеюсь, ты запомнил все детали».