Юру тактично выпроводили и занялись мной.

— Почти все в норме. Но я бы сказал, что организм работает на износ. Нужно дать ему отдых. Не хотите полежать у нас в стационаре, Катерина Григорьевна? — предложил молодой врач через несколько минут.

— Не знаю. Не уверена я, что так будет правильно, — покачала я головой, переводя взгляд на свекра.

— Я тебе сказал то же самое, Катюша. Не заставляй меня в принудительном порядке принимать за тебя решение, — проговорил Егор Викторович, но его прервал звонок телефона.

— Опять отец, — тяжело вздохнула я.

— Вот и полежите у нас в клинике. Там у вас будет повод выключить телефон, — предложил врач скорой.

— Дай-ка мне телефон, Катя, — протянул руку свекор, и я безропотно отдала гаджет. — Слушаю, — резко сказал он в трубку.

— Какого дьявола у тебя происходит, дочь? — услышали все крик Вересова, и это при выключенной громкой связи.

Егор Викторович отвел руку с телефоном, потер ухо и произнес:

— Что же так орать-то, Григорий Леонидович?.. Совершенно верно, с вами разговаривает Калинин Егор Викторович… И вам доброго вечера, уважаемый… Катюша сейчас не может говорить. Она недавно упала в обморок, и мы решаем вопрос о ее дальнейшем лечении… Нет, ваша дочь не притворяется. Могу дать трубку врачу скорой… Не верите никому, Григорий Леонидович, ваше право. Но расстраивать Катю еще больше я вам не дам… Тут вы, безусловно, правы, Катерина — ваша дочь, но и мне она не чужая. И поэтому, как ее второй отец, я настаиваю на госпитализации. Поговорите позже, — мрачно завершил разговор мужчина и полностью выключил гаджет.

— Папа лютует? — тихо спросила я.

— Странный подход к жизни. Как можно так относиться к собственному ребенку? — покачал головой свекор. — Но предлагаю этот вопрос оставить на потом. Юра, купи Кате новый телефон и сим-карту оформи, — сказал он сыну, стоявшему на пороге комнаты.

— Хорошо. Катенька, считай, новый гаджет у тебя уже есть, — улыбнулся мне Юрий.

— А как же девочки? Я же не могу просто так лечь в больницу. Да и это может напугать их.

— Мы придумаем, как все преподнести малышкам, — заверил меня Юра.

— Кажется, выбора у меня нет, — опять тяжело вздохнула я.

— Верное решение, Катерина Григорьевна, — улыбнулся мне врач скорой. — Мы подождем вас в машине.

— Я сам довезу Катю, — недовольно глянул на него Юра.

— Нет, пусть Катюшу отвезет скорая клиники, — вынес окончательный вердикт Егор Викторович. — Это в первую очередь нужно для нее самой. Чтобы у Вересова вопросов не было, да и Павлу, может, это хоть немного мозг вправит.

Так и получилось, что через пару часов я лежала в комфортабельной палате клиники Калининых. Понятно, что отношение ко мне было соответствующее, персонал готов был с меня пылинки сдувать.

Меня тут же посетил лечащий врач, еще раз осмотрел и заверил, что лечение и дополнительное обследование начнут уже завтра с самого утра. А сейчас мне пожелали хорошего сна.

Я уютно устроилась на кровати. Матрас был как раз средней жесткости, как я и люблю. Не нравится мне спать на мягком, в отличие от Павла. Только он меня за эти годы не слышал. Делал все, чтобы было удобно лишь ему.

И почему я мирилась со всеми его заскоками?

Вскоре сон сморил меня в своих объятиях. Удивительные грезы. Рядом со мной был мужчина, настоящий защитник, красивый и сексапильный. Он будоражил мою кровь, вызывал желание. Хотелось поскорее скинуть мешающую мне одежду и прикоснуться к любимому, ласкать его невероятное тело, отдаться самой в его сильные руки.

— Ты самая лучшая, — услышала я хриплый мужской голос. — Люблю тебя, Катенька.