Усмехаюсь. Ну пусть еще свои очки поносит, а я пока учебой займусь. Если в любви не везет, то в карьере точно должно повезти, тем более, что теперь Наиль еще вряд ли появится в моем учебном заведении.

10. Глава 9.

После разговора с Лизой, я долго брожу по городу, обдумывая ситуацию. Свою и ее. У меня попроще, я замуж не стремлюсь. А вот Лиза. Мать ее уже несколько лет науськивает на брак. Причем, профессия и качества мужика не важны, главное, чтобы в кошельке звенело. Я же наоборот в деньгах вроде и не нуждалась никогда, но и своих по факту не имела. А вот когда выросла, поняла, что в первую очередь хочу ни о кого не зависеть. Хочу сама. Наверное, поэтому из троечницы превратилась в отличницу, чтобы даже на учебу не просить.

Возвращаюсь домой и вплотную сажусь за учебу. Мама со мной не разговаривает. А вот ее хахаль заглядывает постоянно. То спросит про полотенце, показывая полуобнаженное тело, то требует приготовить обед, выводя меня из себя. Уже не терпится увидеть, как этот придурок будет покидать стены нашей квартиры. Потому что теперь я вообще выйти из комнаты не могу.

— Кристина, ты что, глухая, открой дверь!

Открываю взгляд от экрана, моргаю пару раз, замечая темень за окном. Только потом прислушиваюсь. Оказывается, что во входную дверь звонят. И я не хочу знать, чем занята мать, раз открыть не может.

Поднимаюсь со своего любимого кресла, плотнее кутаясь в халат. Выглядываю в коридор. Пусто. Только потом иду в прихожую, на автомате открываю дверь, в которую начали уже долбиться. Вот те раз...

Застываю на пороге, оглядывая Наиля. В дубленке, наброшенной на широкие плечи, которые он спрятал под мягким на вид свитером. И я до сих пор помню, что у него под этим свитером. Но это все что… Он же блин с цветами. С огромным букетом розовых пионов. Пионов… Тех самых, фотку которых я ему скидывала…

Сердце тут же оживает, словно отогревшаяся после мороза птичка. Треплет крыльями в грудной клетке. Но я помню. Помню, что он ушел. Как он ушел… Помню, что не захотел серьезных отношений. Хотя я была настолько пьяной, что могла наговорить все, что угодно… Я даже не знаю, зачем было целовать меня, написывать мне, говорить, что я ему нравлюсь. Ну будь ты другом, зачем в трусы-то лезть и заполнять мою дурацкую голову нелепыми фантазиями.

Грязными, совершенно бесстыдными фантазиями, где я лежу на покрывале из вот таких вот пионов, а он сверху, жадно вылизывает мне соски. Я ведь помню ощущения, когда он это на кухне мне делал…

Я только сейчас понимаю, что все еще молча смотрю на Наиля. Красивого настолько, что в животе все переворачивается, особенно, если вспомнить, как близка я вчера была к его совершенному телу, к его твердой, гладкой плоти. Между ног сладко ноет при мысли, что там могло оказаться нечто твердое и сильное.

— Ты так и будешь молчать? — нельзя, нельзя мне прогибаться. Иначе вскоре буду бегать за ним как собачонка. Мне уже хочется вытащить язык и повилять хвостиком.

«— Я цветы принес», — говорит Наиль, прокашлявшись.

— Зачем?

— Ну так потому что виноват.

— То есть ты даришь цветы только, если виноват?

— Крис, чего ты мне мозги делаешь. Давай, собирайся. Покатаемся.

— Вчера ты меня катать не захотел. Или что думаешь, меня устроит секс на один раз?

— Я уже понял, что не устроит.

— И что решил? — А если он прямо сейчас, скажет, что готов быть со мной?

— Ну давай пока не загадывать, можем же мы просто поговорить, поесть.

Понятно… Ничего он прямо не скажет. Опять будет юлить и выпендриваться. И если вчера я готова была лечь под него просто так, то сегодня уже не готова…