«Солнечный рай» — не притон.

Недолго думая, он залез в ее личное дело, нашел адрес.

Прыгнул в машину и поехал к ней незваным гостем.

Решил просто — он предложит Эве сдать ДНК-тест, и будет решать вопросы, уже получив его результаты.

Если ребенок его… Артур его признает. И купит Эве вожделенную квартиру.

Вполне возможно, она и спала с ним только в расчете на это. Ведь целых несколько дней до того, как он пригласил ее в люкс, она улыбалась ему, кадрила, флиртовала напропалую. Как говорится, ловила на живца. И поймала!

Но… Его ведь никто не заставлял снимать люкс. Никто не пихал его к Эве в кровать. Никто не заставлял с ней совокупляться полночи напролет. Он сделал это все сам.

А раз сам — значит, должен нести ответственность.

Артур взрослый мужчина, и он не позволит, чтобы его ребенок ходил безотцовщиной, разутый, раздетый и голодный. Еще непонятно, какая из Эвы выйдет мать. Если ему хоть что-то не понравится, он поставит вопрос ребром.

С этими мыслями Артур прошел в старую хрущевку, где даже домофон оказался сломан. Заходи кто хочешь, что называется.

А когда поднялся на нужный этаж, вдруг услышал из-за двери квартиры Эвы ее крик:

— Отпусти!

Он резанул по натянутым нервам, заставил мгновенно напрячься.

Дверь оказалась чуть приоткрыта, и Артур без раздумий распахнул ее настежь.

Увидел, как какой-то краснолицый мужик держит крошку Эву за шею сзади, причем явно сильно, поскольку та морщилась. И в голове моментально произошло короткое замыкание. Его руки сами собой сжались в кулаки.

Артур шагнул в квартиру, готовый убивать.

— Отцепился от нее! Быстро! — гаркнул Саркисян.

Мужик, державший Эву, уставился на него с ошалелым видом, но девчонку не отпустил. Будто прирос к ней рукой.

— Откуда взялся, хрен моржовый?! — заголосил он.

Артур подлетел к нему, схватил за горло, сжал. Только после этого мужик выпустил Эву. Она охнула, отпрыгнула в сторону.

Но тот факт, что девушку наконец освободили, ничуть не унял гнева Артура.

Он со всей дури припечатал мужика за горло к стене и пару раз от души врезал ему в живот. Тот охнул и сполз на пол, издал болезненный стон.

Артура даже это не успокоило.

Он с большим удовольствием пару раз пнул бы гниду, посмевшую тронуть Эву, но тут в уши врезался ее крик:

— Артур, не надо… Это мой отец!

«Отец. Отцов бить нехорошо…» — пронеслось у него в голове.

Он взглянул на Эву и вдруг заметил, что ее левая щека красная, будто после крепкой оплеухи. Снова почувствовал, как тело охватывал почти неконтролируемый гнев.

Он уже потянулся к мужику, хотел поднять его за шкирку и хорошенько вмазать по красной роже, но Эва повисла у него на руке:

— Не надо, успокойся, прошу…

Это ее «Прошу» немного его отрезвило. Но все же не до конца.

Артур без приглашения вошел в гостиную, огляделся.

Увидел за столом троих пропойц и двух женщин неопределенного возраста. Они застыли с вытянутыми лицами, смотрели на него во все глаза и не трогались с места.

Ни один из гостей не бросился на помощь отцу Эвы… Хороши собутыльники, нечего сказать.

Артур поморщился, увидев на столе ряд бутылок. В комнате пахло чем-то кислым, откровенно мерзким. Похоже, сидели эти люди тут давно, надышали «ароматом», от которого в буквальном смысле тошнило.

Не знай он, что Эва всю ночь провела в гостинице и только недавно вернулась, подумал бы, что она принимала участие в гулянке. Но он лично с ней там встречался. Поэтому понимал — эта конкретная вечеринка не про нее.

Тут вдруг из прихожей показался помятый им мужик и сразу заорал на Эву, видно надеясь на помощь товарищей в случае чего: