«Потому что я не хочу быть игрушкой. Я полюбила тебя, узнала твою душу, открыла тебе свою, мы были одним целым, а сейчас я одна, разбита на тысячи кровоточащих кусков, и мне очень больно. Эту боль причинил мне ты. Я хотела закончить нашу ложь, она разъедала и тебя, и меня, глушила нашу любовь и блокировала чакры. Поэтому я рассказала всё твоей жене. Я знала, как тебе больно обманывать её. Но оказалось, что обманутой оказалась лишь я.»

Прочитав всё, я тяжело сглотнула. Заблокировать её, что ли? А следом за первым пришло второе сообщение, такое же длинное и полное боли.

«А еще я так и не осмелилась тебе сказать, поэтому напишу тут: я ношу под сердцем твоего ребёнка. Уже два месяца. И я буду любить его. Нам не нужны от тебя ни алименты, ни участие в нашей жизни. Я пошла к твоей жене, чтобы наш малыш не родился во лжи, чтобы у него была настоящая семья, любовь двух родителей. Я не держу на тебя зла, вселенная посылает нам людей и испытания для опыта, я тоже стану сильнее. Я буду рассказывать нашему ребёнку только хорошее о его отце. О том, какой он у него умный и сильный. О том, как красиво он пел птицам, когда мы устраивали пикники на берегу озера. О том, как смешно он готовил оладьи в форме сердец и перебарщивал с сахаром, но делал это с заботой. Как неловко заплетал мне волосы в косы, а потом вплетал в них ромашки. А ещё о том, как он любил его маму. Таким ты останешься для меня, и таким же будешь для нашего ребёнка, я не пущу грязь в свои воспоминания.

Спасибо за всё. Если тебе есть, что мне сказать – завтра я работаю до четырёх, а потом уезжаю туда, где мы мечтали жить вдвоём. Если нет – больше не побеспокою.»

Я чуть не прослезилась. И одновременно рассвирепела ещё больше. Ревность жрала меня изнутри, выворачивала нутро и заставляла прижимать руку ко рту от накатывающей тошноты.

У них были полноценные отношения, любовь, забота, нежность, планы на будущее! Эта девчонка не была мимолётной интрижкой или увлечением. Он приходил от неё ко мне с их свиданий, полных романтики, и бесстыдно смотрел в глаза, говорил, что любит. Как он мог со мной так поступать после стольких лет вместе? Почему честно не рассказал, что разлюбил? Я заслуживала честного признания, человеческого отношения. Заслуживала!

Я видела как наяву: вот мой любимый муж возится с волосами своей Лили, пока мы с Егором сидим и ждём папу с работы.
Вот он развлекает её своим пением, а мы с Егором дрожим на приеме у детского стоматолога.
Потом борщит с сахаром, пока готовит своей Лиле в их сахарном сладком мирке без забот и тревог, пока мы с Егором помогаем бабушке купорить банки на другом конце города.

А вот четвёртая картинка: Витя держит в руках маленький свёрток и плачет, пока его Лиля улыбается и отдыхает в родильной палате. Нас с Егором там уже нет. Это может стать реальностью.

Я едва не завыла от отчаяния, грудь кольнуло болью.

А потом принялась набирать текст в ответ, оглушенная напрочь вышедшими из под контроля эмоциями. Стирала и набирала заново, пока по щекам катились горькие слёзы.

«Раз ты всё знаешь, нам не о чем говорить. Прости, что соврал, это было ошибкой, искал эмоций. Если нужны деньги – пришли номер карты. Ты мне не нужна.»

Стало противно от себя. Я знала, что надо было разбудить Витю, швырнуть в него телефон и покончить со всем, гордо уйдя из его жизни и надеявшись на справедливый бумеранг для этой парочки.

Но тогда они будут счастливы. Поженятся, родят своего ребёнка и будут сношаться без чувства вины где-то в их сказочном мирке, куда планировали уехать вдвоём, пока мы с Егором собираем жизнь по кусочкам.