Я не…

Черный кончик, что был немного шире моего большого пальца, скользнул под воду и нашел то, что искал.

Потерся о мягкие складки кожицы, раздвинул их. И резко вторгся внутрь. Каин перехватил мой возмущенный вздох; пока его хвост толчками уходил глубже и вновь выныривал, повторяя всем известные движения, сам дракон не позволял мне разорвать поцелуй.

Злость отлично сочеталась с постыдным удовольствием и его голодной страстью. 

Чужие эмоции делали меня странной. Плюнув на приличия, раскрылась для изобретательной ласки сильнее и поймала совсем одурманенный взгляд любимых глаз. Каин снова направил мою ладонь под воду.

Нет. Довольно. Я тоже хочу проявить инициативу. Он все понял и приподнялся над ванной. Собрал мои волосы в горсть. Я перевернулась на живот, скользя по мокрой чешуе и выгибаясь навстречу вибрирующему, ни на миг не останавливающемуся хвосту, облизнулась, приоткрыла губы…

Было жарко.

Тишину ночи нарушали лишь стоны проклятого.

Сладкое чувство власти. Его ничем не заменить... Мы не могли оторваться друг от друга до рассвета. Вскоре я лежала в объятиях уснувшего супруга и все никак не могла перестать думать о причинах его странного поведения. Что же ты все-таки скрываешь от меня, Каин?

7. 7. Глава, в которой я получила странное предложение

Фавианнет ушла в глубоко пожилом возрасте, оставив после себя десяток сыновей, одну дочь и целую толпу горюющих наложников, оставшихся без средств к существованию. Мы с Милевой пришли проводить нашу покровительницу в последний путь. Сам ритуал шел на территории павлинов, где ее тело, завернутое в саван, должны были сжечь со всеми почестями. Вокруг стояли представители клана – непривычно пестрые для такого печального мероприятия.

Овечка непрерывно всхлипывала. Да и у меня глаза были на мокром месте. Эта женщина помогла нам в самый темный период жизни, дала работу и поддержку.

А теперь ее больше нет.

– Как думаешь, – Милева стиснула мой локоть, – что там дальше? За всем этим огнем? Мы ведь не исчезаем навсегда?

Хороший вопрос. Я и сама гадала – есть ли что-то большее, чем забвение и пустота за границами смерти, но говорить об этом сейчас, когда подруга едва держится, было необдуманно жестоко.

– Мой народ верит, что мы перерождаемся и попадаем в место, где наши мечты станут явью, а близкие всегда будут рядом, – улыбнулась, обнимая дрожащую оборотницу за плечи. Она все же расплакалась. Вскоре огорченные мужья увели ее в шатер с алкоголем и закусками.

Пламя, разожженное специальной смесью, взвивалось к пасмурному небу фиолетовыми хвостами. Близость дождя совсем не радовала.

– Ты уверена, что хочешь досмотреть? – спросил Кориандр, поглаживая большим пальцем мое запястье.

– Угу. Я видела достаточно смертей. Это – лишь естественное завершение любого действия. Вспышка света, удар молнии, цветение бутонов. Ты рвешься вперед, пока не заканчивается твой запал.

– Какие-то слишком грустные мысли.

Он поднес мою ладонь к губам и осторожно поцеловал пальцы. Его взгляд не отрывался от моего лица. Я развернулась, утыкаясь в его ключицу, остро выпиравшую под кожей. Затылок тут же ободряюще накрыла рука лекаря.

– Просто не люблю затянутые церемонии, – буркнула. – Сомневаюсь, что старушка хотела, чтобы мы все кисли и распускали нюни.

– Очень верное замечание! Полностью согласен, – к нам подошел роскошно одетый мужчина с короткими фиолетовыми волосами. Один из внуков Фавианнет. Он только что давал распоряжения слугам, и я догадалась, что все это значит.

Надо поклониться.

– Отец-павлин, мои соболезнования, – на языке альраута прозвучало не слишком гладко, но я не придумала, как сформулировать это иначе.